Транс

– Да, это верно. Парень очень зол и чувствуется, что задет за живое. И не только из-за Тома Кигана, но и из-за себя тоже, а может быть, и из-за многих других.

– За тех сто "зеленых мужчин в саду" и за Марти, который упал с дерева?

– Именно это и чувствуется.

– Теперь... что мы будем делать, Пол?

Драммонд глубоко вздохнул.

– Да, предприятие довольно рискованное. Разъезжать вечером по городу с пятью тысячами в мелких купюрах... Он может заманить нас куда-нибудь в уединенное местечко и открыть пальбу из автомата...

– Знаю. Такое часто случается в делах с наркотиками.

– Это же может случиться и с нами. Да и с ним тоже. Так что, если что-нибудь заметим – никакой сделки. И никаких уединенных мест, никаких темных аллей. Но если не пойти на риск, ситуация получается тупиковая. Никто ничего не получит.

– Знаю. И мы пойдем на риск.

– Ты-то уж точно, – улыбнулся Драммонд и взял телефонную трубку. – Дик, он позвонил. Все записано на пленку. Хорошо, через пятнадцать минут. – И повесил трубку. – Гейдж спрашивает, чего же мы ждем: пиво греется, пицца стынет.

В двенадцать они уже были у Дика дома.

Глава 22

Четверг.

Санта-Моника.

20.55.

Карен и Драммонд снова сидели в автомобиле "ХР-3" и снова внимательно следили за светящейся стрелкой часов, быстро перемещавшейся на панели приборов. И снова их обуревала целая гамма чувств: от надежды к сомнению и снова к страстному ожиданию того, что должно свершиться. Временами им просто не верилось в успех предприятия – все это просто наваждение, сон, не имеющий никаких реальных оснований.

Реальность же состояла в том, что они слишком долго ждали. Решив, что Амброуз может позвонить раньше девяти, они заранее предприняли все необходимые меры и уже в восемь засели в автомобиле возле дома Карен. И вот теперь минутная стрелка тащится по циферблату, как сонная улитка, нервы натянуты до предела, в душе бушуют эмоции, заставляя верить всему и одновременно не верить ни во что.

Минувшие двадцать четыре часа только усилили напряжение. До двух часов ночи они разговаривали с Диком и Анной Гейдж, вновь и вновь прослушивали пленку, анализируя ситуацию, высказывая различные предположения, строя всевозможные догадки. Они детально обсудили все, что связано с Томом Киганом – от его участия в войне до возможных для Джека Крейна политических осложнений. И поглотили за это время огромное количество пива.

Ближе к концу дня Карен и Драммонд еще раз встретились с Гейджем.

Гейдж не хотел посвящать в это дело никого в полицейском участке. Но он обеспечил Карен и Драммонда мощным портативным радиопередатчиком и собирался тенью следовать за ними в ночном "путешествии" по городу, чтобы вмешаться, если что-то пойдет не так.

Во второй половине дня Карен и Драммонд проверили оборудование, надежность радиосвязи: Драммонд по радио передавал, где они находятся в данный момент, Карен вела машину. Дик Гейдж односложно отвечал на получаемые от них сообщения. Если бы кто-то настроился на их волну, он вряд ли бы что-нибудь понял:

– Аризона, Двенадцатый.

– Вас понял. Перехожу на прием.

– Уилшир, Йейл.

– Прием.

И вот уже без пяти... нет, без четырех девять. Они полностью готовы. Баки заправлены. Экипировка соответствующая: весь день шел сильный дождь, поэтому они были в джинсах, свитерах и анораках на тот случай, если придется выйти из машины. Оставалось одно – ждать.

– Проклятый дождь, – пробормотала Карен, – льет как из ведра.

Двигатель работал. Карен включила систему обогрева, но боковые стекла сразу же запотели. Карен вытерла свое стекло рукавом.

– Жаль, что у меня нет пистолета.

Драммонд улыбнулся:

– Ты когда-нибудь стреляла?

– Конечно. Я же все-таки дочь сэра Эдварда Биила.

– Извини, совсем забыл. Из какого оружия?

– Из всех пистолетов, ружей, различных видов автоматического оружия...

– Прости, я имел в виду, в какие живые существа ты стреляла – в уток, оленей, лосей, людей...

– О нет. В живых существ я не стреляла. Просто не смогла бы. Но я выбивала максимальное количество очков, стреляя по мишени с пятисот ярдов.

– Потрясающе. Вот только непонятно, зачем тебе нужно оружие в этой конкретной ситуации.

– И тем не менее жаль, что сейчас у меня нет пистолета. Неужели часы остановились? Нет, они и в самом деле стоят.

Они уставились на циферблат. Без одной минуты девять.

Карен взглянула на Драммонда. По его лицу скользили блики, проникавшие через залитые дождем стекла.

– Надо полагать, ты тоже без оружия?

– Вообще-то оно у меня есть, но сейчас не при мне. Дик Гейдж не разрешил бы взять его с собой.

– А ты стрелял по живому существу?

– Однажды в Реддинге я убил воробья. Из пневматического ружья своего друга. Воробей погиб не сразу, он пытался прыгать, дрожал... В тот момент я решил для себя, что никогда не убью ни одно живое существо, если только меня не спровоцируют.

– Если не спровоцируют? Разве дело в этом? Я видела ужасные вещи, видела убитых людей, но не уверена, что смогла бы воспользоваться оружием даже ради спасения собственной жизни.

– Смогла бы, и я бы смог, но надеюсь, нам никогда не придется испытывать себя.