Транс Латтэ: Забытый

– Послушайте, я все продумал. Мы вывезем вас из страны, и полиция будет бессильна. У меня есть связи в Израиле. Несколько профессоров из клиники Хадасса готовы с вами встретиться…

– Вы рассказали обо мне посторонним? – воскликнула возмущенная Катя.

– Они мои близкие друзья, – оправдывался доктор.

– Тогда следовало побеспокоиться о последствиях. Вы и их подвергаете опасности, – возмущалась девушка.

– Им ничего не грозит. Это граждане другой страны. И вам будет не о чем беспокоиться, когда…

– Меня не выпустят из страны. Поймают с помощью фоторобота или еще какой-нибудь полицейской ерунды, – отмахнулась Катя.

– Я это тоже предусмотрел. Через три дня будет крупный международный форум по нейрохирургии. Едут пять человек от моей кафедры. Я смогу вписать в эту группу вас, и вы спокойно пересечете границу, – убеждал Владимир.

Катя замолчала и задумалась. Ей не хотелось рисковать, но мысль о свободе и прекращении преследования была настолько притягательной, что хотелось рискнуть.

– Когда профессора увидят, на что вы способны, к вам приставят охрану. Вы слишком ценны для науки и мира, чтобы до конца жизни прятаться под чужими именами, меняя города и квартиры. Подумайте, какое будущее вас ждет здесь? Я предлагаю свободу и участие в развитии нейрохирургии, – продолжал уговаривать Владимир.

Катюша молчала, а гость все говорил и говорил. Он был поглощен радужными перспективами и преисполнен энтузиазма. Владимиру понадобилось около трех часов, чтобы уговорить Катю. И когда мужчина понял, что добился поставленной цели, помчался домой договариваться о документах и билетах.

Катя же долго лежала в кровати, пытаясь сквозь головную боль понять, как согласилась отдать ему свой, пусть поддельный, но паспорт. И каким образом ему удалось уговорить ее на такое рискованное мероприятие. Сколько Катюша ни пыталась найти причину остаться в России, не могла. Здесь ее ничто не держало.

* * *

– Меня ничего не держит. Никто не ждет, – грустно сказал Свиристель.

– А родители? Друзья?

– Когда накрыли мою нелегальную букмекерскую контору, друзей сразу не осталось. Знаешь, как бывает? Ты на коне, денег куча, все в лучшие друзья набиваются. А когда арестовали, огляделся, и некому мне помочь. Те, кого друзьями считал, в черный список добавили. Даже дозвониться до них не смог…

– Ну а отец с матерью? – сочувственно поинтересовалась Латтэ.

– Я сирота. Если бы в спортивную школу не попал, в люди не выбился бы. Спорт меня спас. Если бы не травма во время поединка, стал бы чемпионом в своем весе, – поделился Свиристель.

Латтэ обняла молодого человека покрепче и поцеловала в шею. Егор повернулся и, глядя девушке в глаза, сказал:

– Я не для того столько пережил, чтобы здесь сгинуть. Они ведь нас не отпустят.

– Знаю, – грустно ответила девушка.

– Я вытащу нас отсюда, – пообещал он.

+ Знаю, – снова ответила Катя и поцеловала Егора в губы.

* * *

Катя уже спала, когда зазвонил телефон. Девушка в темноте нащупала смартфон и приняла вызов, не глядя.

– Я все устроил. Завтра вечером улетаем. Будьте готовы. Я заеду за вами в 17:30, – возбужденно проговорил Владимир.

Катюша что-то невнятно ответила и отключила аппарат. Перевернувшись на другой бок, девушка продолжила спать.

Большим чудом было то, что, проснувшись на следующее утро, Катя вспомнила все, о чем ей сказал доктор. После чашки утреннего кофе девушка вдруг осознала, что ей кто-то звонил. Просмотрев журнал звонков, увидела вызов от Владимира и только тогда все вспомнила.

Все это так взбудоражило девушку, что она, забыв про головную боль, начала собирать вещи. Дел было много. Нужно было позвонить на работу. Чтобы ее потом ненароком не объявили в розыск. Затем связаться с арендодателем и сдать ключи от квартиры. В суете и сборах время пролетело незаметно. Хорошо, что у Кати всегда была собрана сумка, на случай, если придется срочно уезжать. Помимо прочих дел, Катя успела обменять всю наличность на евро и израильские шекели. Поскольку сумма, разрешенная к перевозке без таможенного декларирования, была очень внушительная, Катя не рисковала.