Трансчеловек

Увы, сейчас на дворе 2038-й, мне в этом исполнилось пятьдесят шесть, когда-то в этом возрасте готовились выходить на пенсию, но ассемблер все еще не создан.

Правда, генеральный, судя по его фонтанирующему энтузиазму, из ярых оптимистов: верит, что вот-вот, ну вот-вот, уже совсем-совсем вот-вот!

– Шансы есть, – ответил я откровенно. – Но шансы есть и у других. Скажем откровенно, самые лучшие – у Центра нанотехнологии. У них и база своя, и научно-исследовательский институт, и лаборатория с мощным оборудованием и, главное, прекрасный штат. Однако, если учесть, что для исследований не надо строить заводы…

– Ты не мямли, – велел он, – отвечай коротко, по-военному. У нас шансы есть?

– У многих есть, – ответил я осторожно.

Он сказал сердито:

– А у нас?

– При условии многих «если», – ответил я честно. – Сейчас – нет. Но если создать свою лабораторию, набрать толковых сотрудников…

Он прервал:

– Погоди, погоди! Ответь конкретно, если мы примем так это полтора миллиардика… что можем пообещать?

Дыхание у меня прервалось, наконец я выдавил через стиснутое горло:

– Шеф… А что мы с ними будем делать? Это же сумасшедшие деньги!

– Главное, – заверил он, – чтобы мы могли предъявить пред светлы очи комиссий хоть какие-то результаты. В смысле, результаты каких-то исследований. Мол, не украли, не пропили. Иначе привлекут. Значит, берем, да?.. Решать надо быстро. Если не скажу «да» сегодня, деньги уведут! Здесь знаешь какие все шустрые да зубастые?

Снова поколебавшись, я сказал с тяжелым сердцем:

– Ну, если за неудачу не посадят…

Шеф выказал себя самым шустрым и зубастым, выхватив в зверином прыжке эти полтора миллиардика прямо из руки инвестора. Как он сказал, из них сто миллионов сразу же вбухал в строительство грандиозного комплекса, для которого предложил мне подобрать название. Вообще, если у меня чутье на мелкие веточки технического прогресса, которые могут стать магистральными, то у него чутье охотничьей собаки на выгодные проекты, а всякие малозначащие детали или непринципиальные вопросы отметает с легкостью медведя, отмахивающегося от комаров.

Главой новосозданной компании назначил меня. С правом набирать сотрудников, определять направления поисков и закупать необходимое оборудование. Я подотчетен только ему, главе огромного концерна. Конечно, у него еще не концерн, тем более – не огромный, но от сумм, которыми он ворочает, захватывает дух.

Уфимцев и Коломийко, два других заместителя, сочли себя то ли уязвленными, что шеф их даже не поставил в известность о таком проекте, то ли еще что, но отказались от моего предложения работать вместе. Все-таки старые кадры, вместе с шефом проработали не один год, и тут вдруг такое предпочтение новичку. Хотя и я не новичок, тридцать два года в компании, но все-таки…

Компанию я назвал «Каролина», шефу название понравилось, заметил одобрительно, что недаром самым ужасным ураганам дают женские имена. А то, что мы выдадим на-гора – конечно же, выдадим! – встряхнет мир сильнее любого урагана.

Позвонили Аркадий с Жанной, Михаил с Мариной, Леонид с новой женой, а также Коля и Светлана. Все поздравили с головокружительным взлетом в карьере, предупредили, что придут в гости даже без приглашения, а звонят только для того, чтобы не застать без штанов. Я пообещал, что никуда не сбегу, быстро отыскал в меню программу «День рождения», щелкнул, выбрал опцию «Стандарт», откинулся на спинку кресла и с покорностью стал ожидать неизбежное.

Одна из стен у меня по старинке отдана под пленочный телевизор, программы подобраны так, что спортивных нет вовсе, музыкальные и прочие культурные – только в те моменты, когда нет новостей, а из новостей высший приоритет у «Новости из лабораторий», «Нанотехнология – взлет!» и «Будущее высокого железа».

Сейчас, однако, тот редкий момент, когда вклинились общеполитические, я смотрел, слушал и убеждался, что это гребаное равноправие и все эти подчеркиваемые права «маленького человека» достали уже не только меня, такого терпеливого и овечистого. Все наконец-то, ну наконец-то убедились, что нельзя быдло допускать до управления государством. Раньше можно было, когда государство простенькое, а сейчас, когда это сложнейший высокотехнологичный во всех отношениях инструмент – просто глупо, а иногда и преступно. Быдло сколько ни тяни вверх и ни окультуривай, останется быдлом, требующим хлеба и зрелищ. И государство оно станет перестраивать принимаемыми законами так, чтобы побольше хлеба и зрелищ, а остальное нах, нах, обойдемся!