Трансчеловек

Механики снова переглянулись, уже снисходительно, аппарат называется иначе, но простые юзеры, все больше уходящие в виртуальные миры, ничего не хотят запоминать. Один захлопнул плашку, сказал весело:

– Желаем бесперебойной работы!.. Если что, звоните.

На этот раз улыбнулся я, давно уже не «звонят», но слова умирают медленно, в небе до сих пор летают «самолеты», хотя они с самого начала не летали сами, а сейчас уже тем более не те бипланы, на которых поднимались в воздух братья Райт.

Когда инженеры уехали, я кивнул в заметно расширившуюся будочку, очень заметно расширившуюся:

– Можно посмотреть?

Его так передернуло, что закачалась стена, замотал огромной головой.

– Нет-нет. Я верю, у них прекрасная фирма. Ни одного прокола. Давай поднимайся, кофе готов!

Я пошел вверх по красивой широкой лестнице в старом викторианском стиле, ступеньки застелены красным ковром, на стенах портреты в золотых рамах, но вся эта хрень не для таких, как я. Меня куда больше тревожит этот сдвиг, когда реальным женщинам предпочитают вот таких вот, виртуальных или программируемых.

Вообще-то подобные домработницы руководствуются довольно жесткими законами, могут даже отказывать в сексуальных потребностях, если их диагностическое оборудование показывает, что для хозяина вреда больше, чем пользы, однако же существуют читы, которые позволят снять все ограничения.

Мужское население, бравируя лихостью, вовсе отключает диагностику здоровья, чтобы домработница не высчитывала калории съеденного и не пыталась заменить коньяк соками. Появились шароварные проги, что позволяют заставить домработниц делать не запланированные создателями действия, и хотя баги в подобных случаях могут привести к тому, что домработница либо заискрится и перегорит, либо начнет ломать мебель, а то и подожжет дом, как было в одном прогремевшем в печати случае, однако это не останавливает жаждущих попробовать что-то необычное.

Но читы, кряки и взломы открывают только то, что в программе есть, но отключено: что из этических соображений, а что из-за сложности доводки не очень нужных действий, однако на рынке появились шароварные проги, надстраивающие свои этажи над базовыми действиями механизма. Для их популяризации был пущен слух, что создают их те же команды программистов, но Комитет по Этике запретил эти проги, потому они из базового комплекта удалены, но вот на черном рынке…

К примеру, известный дизайнер Будланцев приобрел двух домработниц, но все предусмотренные инструкцией трюки с ними перепробовал в первые же пару недель, так вот с помощью читов и перепрошивки сумел заставить их заниматься любовью друг с другом, что в принципе было невозможно: такого в программе вообще не предусматривалось.

Получалось очень забавно и очень эротично, чувствовалось, что программу написали настоящие умельцы по программированию, глядя на своих подружек, которые, пока бойфренды заняты компьютерами, развлекались друг с другом. Не знаю, чему сумел обучить свою Глашу Огнивец, для него не составит труда поковыряться в программе и кое-что не просто изменить, но даже добавить, расширить. Конечно, мне по фигу, чем убивают себя «простые», но Огнивец далеко не простой, его потерять жалко…

Он встретил меня на пороге своего пентхауза, веселый и довольный, настолько моложавый, что выглядит моим внуком. Я сразу ощутил печаль и зависть, я старею, старею, несмотря на все добавки, чипы и вмешательство в организм, все же старею, хоть и замедленно.

Запах кофе ударил в ноздри, на плите поблескивает металлическими боками мощная стационарная кофеварка: Огнивец тоже пьет кофе по старинке, то есть как верблюд воду.

– А тебе кофе вредно, – сказал я, пожимая руку.

Он удивился:

– Чем же?

– Ты ведь участвуешь в соревновании мафусаилистов?

Он вздохнул.

– Все-то твоя служба знает. Иди, садись, я сам налью.

– Глашу так и не покажешь? – спросил я коварно. – Хотя бы под паранджой.

Он нахмурился.

– Что ты со своими шуточками. Если тебе прислуживает главный инженер, разве это не выше, чем простая домработница?

– А она простая? – спросил я. – Ладно, не дергайся, наливай. Большую чашку. И себе можешь… маленькую. И без сахара.

– Тебе?

– Мне с сахаром. И со сливками. А вот тебе…

Он отмахнулся.

– Да что ты прицепился? Я если и буду участвовать, то разве что на уровне города, не выше.

Я взглянул в сторону экрана, дистанционно переключил на канал, посвященный новому виду спорта: мафусаилизму, то есть тем, кто проживет дольше. Соревнования проводятся везде и всюду, начиная с многоквартирных домов, далее по микрорайонам, районам, городам и областям, по странам, а ежегодно проводится всемирный конкурс-шоу-состязание, где соискатели высшей премии и большой Олимпийской медали доказывают свои возможности двигаться самостоятельно, отвечают на простейшие вопросы, демонстрируя, что не выжили из ума.