Трансдукция (СИ, незавершенное)

       В этом совхозе Борис последний раз был лет шесть назад, еще, будучи стажером, поэтому с интересом огляделся по сторонам. Первым делом привлекло внимание новое станционное здание. Современная сборная конструкция, внешние панели которой были окрашены в такой невообразимо яркий фиолетовый цвет, что аж глаза резало. Борис даже поморщился. Ужасная безвкусица!

С перрона была хорошо видна автостоянка с различной техникой, которую оставили уехавшие на струннике местные: от простых велосипедов до небольших грузовиков. Преобладали вездеходы моделей «село/армия» в набившей оскомину камуфляжной окраске. Такие машины продавались пейзанам со скидкой, при условии поддержания их в должном состоянии на случай мобилизации. Но хватало и разношерстных самоделок самых несуразных форм и расцветок: уродливых плодов дурацкой концепции «Сделай сам», когда населению дешево продавались отдельные стандартные узлы, агрегаты и материалы для изготовления кузовов. А далее каждый изощрялся, как мог. Борис остановил взгляд на особо кошмарном экземпляре, выделявшемся несоразмерно огромными колесами. Кулибины! Ясно ведь что заводская выделка всегда лучше, не говоря уже о конструкции. Там этим квалифицированные специалисты занимаются, а не абы кто! Какие шикарные авто он видел в Рейхе, где пару раз побывал туристом, а один раз в командировке. Закачаешься! Впрочем, где тут на них ездить-то? Для таких машин хорошие автобаны нужны, коих в Совдепии нет, и никогда не будет.

Но, следовало признать, машин на стоянке хватает. Зажрались селяне. Борис вздохнул. В Ленинграде с личными авто деле обстояло не очень, там только на общественном транспорте или таксомоторах. Покупать машины, разумеется, никто не запрещает, но что толку с этого, если живешь в центре города? Гаражей нет, парковаться негде, везде запреты, в общем, больше проблем, чем удовольствия. В пригородах в частном секторе, конечно, многие приобретают, но в центр города на своих авто тоже особенно не лезут. Только фургончики кооператоров везде снуют, этим пронырам можно.

Поодаль был виден местный клуб самоубийц, то есть поселковое летное поле. Там тоже стояли какие-то аппараты, точно определить было невозможно из-за расстояния. Борис снова оглядел платформу: – Ага, вот и встречающие.

Мужик в годах, видимо заместитель директора совхоза, с которым он все предварительно обговаривал по телефону, и которому сегодня утром отправил сообщение по сети. Вместе с ним еще довольно молодая женщина в камуфляже. Борис озабоченно пригляделся: коммунарского значка на груди нет, пистолета на поясе тоже, только портативная рация в чехле, повезло, может и сработаемся. А прелести… ничего так, внушают. Из доярок, наверное.

Встретились, поздоровались, представились. Женщина, которую звали Ольгой, оказалась бригадиром, в её распоряжение они и поступали. В целях установления доверительных взаимоотношений Борис вежливо похвалил новый вокзальчик. Угадал. Мужик довольно улыбнулся, а его спутница аж расцвела:

– Месяц назад закончили. Правда, веселенький?! Ну как игрушечка! Эти новые красители настоящее чудо! Очень яркие и, говорят, почти не выцветают.

– Веселенький, – передразнил ее про себя Борис. – Эстеты деревенские. Вам бы только матрешек раскрашивать. – Но вслух, разумеется, выразил полное восхищение.

Людей отправили на посадку в автобус камуфляжной (кто бы сомневался) окраски, а Борис в это время подробно обговорил с местным начальством вопросы их размещения, питания и прочего. Это было необходимо, проколы в подобных вещах не прощались и запросто могли привести к печальному завершению карьеры. После чего замдиректора откланялся, оставил вместо себя бригадиршу и укатил куда-то на легком вездеходе. Борис проводил его взглядом, потом обернулся к женщине:

– А что это Семен Семенович так выпытывал, нет ли в моей группе коммунаров?

– Опасается, – как-то несерьезно для своей комплекции хихикнула Ольга, – был у нас тут года три назад случай…

– Не расскажете? – с интересом попросил Борис, ничуть не сомневаясь в ответе. Женщинам только дай посплетничать.