Трансфер

Приходит официантка, и он заказывает для всех нас знаменитые шоколадные вафли с взбитыми сливками. Когда она уходит, я перевожу внимание обратно на Логана, он сидит по правую сторону от меня и гоняет машинки по столу.

— Кто выигрывает? — спрашиваю его.

— Молния Маккуин, — восклицает он, и волнение в его голосе передается и мне тоже.

— Конечно, он.

— Так вы, ребятки, живете здесь рядом?

Обращаюсь к Логану, когда задаю этот вопрос, но на самом деле я тайно надеюсь на ответ от дяди. Желание узнать больше об этом человеке всепоглощающее.

— Нет, мы не живем, — отвечает Логан, пока толкает машину назад и вперед так, что маленькие шины оставляют следы на дереве стола. — А вот дядя Престон — да.

Я смотрю вверх.

— Где ты живешь? — он ерзает на стуле, прежде чем ответить.

— Лексингтон и Тридцать пятый.

— О... А я на Тридцать третьей и Третьей.

Он кивает, но не отвечает. Вместо этого он наклоняется через стол, делая для автомобиля защитный барьер, но Логан быстро поворачивает в сторону и продолжает участвовать в гонках.

Я наблюдаю за ним мгновение, смотрю, как солнечный поток, проникающий через окно, отражается от него светом. Я вижу любовь, которая идет от него к детям. Это мужчина, которого я хочу узнать лучше, с которым хотела бы подружиться. Впервые за долгое время мне жаль, что время быстро летит, вместо того, чтобы продлить этот момент. Наше общение не затихает ни на минуту. Дети рассказывают нам все о детском саде, друзьях, маленьких шалостях, в которых они участвуют. Возвращается официантка с нашим завтраком, и стол заполнен звуками радости и еды.

Я поднимаю вилку, цепляю еще один гигантский кусок, на этот раз зачерпнув побольше сливок.

Когда я наслаждаюсь и смакую аромат, слышу вокруг смех, разносящийся веселым звоном.

— Что?

Поднимаю брови, и доктор Монтгомери наклоняется вперед через стол. Время остановилось, а его рука тянется ближе.

— У тебя… — пальцем вытирает мои губы, и эта заминка останавливает мое дыхание. Наши глаза встречаются, и его интенсивный взгляд меня опаляет. Последние капли кислорода покидают мое тело, но потом его голубые глаза расширяются в шоке от понимания того, что он сделал. Его рука резко дергается назад, как будто от ожога.

— У тебя там было... Мне жаль. Я не должен был делать этого, — он запинается.

— Все нормально.

Я пытаюсь вытереть то место сама, но все еще чувствую его прикосновение на своей коже.

— Это было так смешно. Казалось, будто у тебя усы, — смеется Логан, а после к нему присоединяется Эйвери, и довольно скоро напряженность рассеивается, потому что все начинают смеяться. Все еще смеясь, я замечаю, что официантка принесла счет, и я лезу за кошельком, но встречаюсь взглядом с доктором Монтгомери, который качает головой.

— Я угощаю.

— Спасибо, я так прекрасно провела с вами это утро.

Логан берет мою руку. Его маленькие пальцы липкие на ощупь.

— Хочешь покататься с нами? — спрашивает он, и я поворачиваюсь к окну.

Сегодня утром, когда я вышла из квартиры, я не заметила, как все красиво было снаружи. Но сейчас, сидя здесь, я вижу, что это чудесный зимний день. Улицы Манхэттена покрыты свежевыпавшим снегом, он по-прежнему чистый и блестит прекрасным белоснежным ковром.

— Вы, ребятки, пойдете кататься на санках?

Моя правая бровь поднимается, и доктор Монтгомери растягивает губы в большой ухмылке.

— Это входит в список обязанностей каждого классного дяди.

— О, а, ты классный дядя?

— Готов поспорить.

— Даже и спорить не буду. Катание на санках. Весело звучит.

Я могу представить, как он играет с детьми в Центральном парке, катает их на санках. Хотела бы я посмотреть на такое.

— Ну, пойдем. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! — Эйвери кивает, желая, чтобы я согласилась на ее мольбы. Доктор Монтгомери в глубокой задумчивости, но когда ловит наши взгляды, выдыхает.

— Ты можешь присоединиться к нам, если хочешь?

На его губах улыбка. Но это совсем другая улыбка, и она отличается от всех других улыбок, которые я видела от него сегодня. Это не ухмылка, и это не другая завораживающая улыбка, когда его глаза мерцают. Это не та улыбка, которую он дарит своим племянникам. Нет, эта совсем другая улыбка говорит, что он не уверен. Что он хочет, чтобы я поехала, он просто не хочет выходить дальше за рамки, еще сильнее стирать границы. Эта улыбка заставляет поддаться его приглашению. Но потом, закусив губу, решаю, что я не могу пойти. Мне нужно проведать мою маму.

— Я не могу, ребята, — дети надувают щеки. — У меня уже есть планы. Хотела бы я сказать да, но, к сожалению, не могу. Может, в следующий раз.

Пожалуйста, Господи, пусть будет этот следующий раз.

Мы все встаем, в неловком молчании, дети продолжают дуться и тоже не говорят ни слова. Когда официантка возвращается со сдачей, мы готовы на выход.

— Мы еще увидимся? — спрашивает меня Логан.

— Конечно. С удовольствием.