Трансформация интимности

Рассмотрим некоторые из советов, которые Форвард дает тем, кто желает переработать отношения со своими токсичными родителями. Даже если это займет длительный период терапии, личность должна усвоить два отвергающих принципа: «Вы не несете ответственности за то, что делали с вами, пока вы были беззащитным ребенком!»; и «Вы несете ответственность за принятие позитивных шагов к тому, чтобы что-то сделать с этим теперь!» Как можно было бы достичь таких вещей? Индивиду рекомендуют прежде всего стремиться к приобретению определенной меры эмоциональной независимости от своих родителей. Он или она должны научиться скорее «отвечать», нежели просто автоматически «реагировать» на поведение родителей — даже в тех случаях, когда такое взаимодействие протекает скорее с воспоминаниями, нежели с живыми существами. Как часть этого процесса, терапевт советует, чтобы личность начинала в ответ на реальные или гипотетические родительские требования говорить «Я не могу», «Я не буду» — в качестве способа утверждения своей автономии. Впоследствии цель будет состоять в переоценке понятий, на которых базируется взаимодействие родитель-ребенок — таким образом, чтобы все стороны этого взаимодействия могли, насколько это возможно, трактовать друг друга как равных друг другу. В таком случае «Я не могу» и «Я не буду» становятся не просто средством снятия блокирования, но договорным взглядом, с точки зрения которого индивид способен осуществлять выбор. Потому что «недостаток выбора прямо связан с запутыванием»[157].

В этом пункте мы можем сплести воедино несколько различных нитей, проходящих через всю эту главу. Проблема токсичных родителей позволяет прояснить взгляд на связи между рефлексивным проектом самости, чистыми отношениями и возникновением новых этических программ реструктурирования личностной жизни. Декларирование «эмоциональной независимости» от родителей — это средство одновременного начала реформирования изложения самости и утверждения о своих правах (что равным образом приводит и к разумному возложению на себя ответственности). Поведение индивида больше не организуется с позиций принудительного переутверждения рутины его детства. Существует прямая параллель с преодолением пагубных пристрастий, формируемых в более поздней жизни, которые сами обычно проистекают из привычек, установившихся на гораздо более ранней стадии.

Подоплека понимания токсичных родителей предотвращает индивида от развития изложения самости, понимаемого как «биографический расчет», с которым он или она чувствуют себя эмоционально комфортно. Одним из важных последствий этого является заниженная самооценка, которая обычно принимает форму бессознательного или неосознаваемого стыда; при этом даже в большей степени базовой является неспособность индивида подходить к другим взрослым как к эмоционально равным себе. Спасение от подоплеки токсичных родителей неотделимо от утверждения определенных этических принципов или прав. Индивиды, которые стремятся изменить свои отношения с родителями, оглядываясь на опыт своего детства, в действительности заявляют о своих правах. Дети имеют право не только на то, чтобы быть накормленными, одетыми и защищенными, но и эмоциональные права на то, чтобы иметь чувства, которые уважаются, и на то, чтобы их взгляды и чувства принимались во внимание. Короче говоря, характеристики любви-слияния, уместные для взрослых отношений, не в меньшей мере уместны для отношений между взрослыми и детьми.

Для тех людей, которые реально являются детьми, в особенности очень маленькими детьми, еще не способными вербально выразить свои потребности, утверждение своих прав носит противоречивый характер. Формулировка этих прав должна быть предложена взрослыми на уровне этических аргументов. Это наблюдение помогает пролить свет на проблему авторитета. По мере того как отношения родители-дети все более приближаются к чистым отношениям, могло бы показаться, что взгляды родителей не могут иметь примата над склонностями детей, в результате чего «вседозволенность» приводит к бунту. Либерализация личностной сферы не будет означать исчезновение авторитета; скорее коерсивная[158] власть дает способ отношениям авторитарности, которые могут обороняться принципиальным образом.

Эту проблему я буду обсуждать в несколько большем объеме в заключительной главе.

ГЛАВА 7. Турбулентность личности, сексуальные расстройства

Уже отмечалось, что «во всей весьма обширной литературе о сексе и сексуальности не так уж много можно найти сведений о мужской сексуальности как таковой... Это выглядит так, как если бы она была настолько общепринятой частью повседневной жизни, что выглядит невидимой»[159].