Транскрипции программы Один с сайта «Эхо Москвы». 2016 Июль - Декабрь

Мне кажется, что «Двенадцать» — это великий памятник революционной стихии, которая оправдана, в общем, и не только этим памятником, а которая оправдана сама по себе. Ведь это не просто стихия разрушения, это стихия возмездия. Неслучайно «Возмездие» — главный недописанный блоковский текст, его (по Лакшину) попытка написать своего «Онегина». Именно вся русская литература XX века, как она в XIX веке пыталась дописать «Мёртвые души», так вся русская литература XX века пыталась дописать «Возмездие». Блок [Пастернак] в «Спекторском», Ахматова в «Поэме без героя», все отсылаются к этой поэме.

А дело в том, что «Возмездие»… Это ведь парадокс. Да, гибнет, конечно, и поэт. Да, гибнет и возлюбленная поэта. Всё гибнет. Гибнет родной мир Шахматова. Но когда смотришь на эту гибель, в душе играет не только жалость, не только слёзное сострадание, но и некоторый возвышенный восторг, потому что на наших глазах гибнет действительно чудовищный мир. И нет никакой надежды, что на смену ему придёт что-то лучшее, но есть надежда, что сама эта гибель разбудит в нас какие-то молчавшие струны.

То, что я говорю — это не апология революции и не попытка оправдать Блока; это попытка понять пафос «Двенадцати». Тем более сейчас — зимой, в снегу, среди этой огненной метели, как назвали бы её Блок — всегда очень велик соблазн вспоминать «Двенадцать», к тому же Рождество скоро. Надо понимать, что христианство — оно не плюшевое. Христианство — оно вот такое.

А мы с вами услышимся через неделю. Пока!

*****************************************************

23 декабря 2016

http://echo.msk.ru/programs/odin/1896169-echo/

Д. Быков― Добрый вечер, доброй ночи, дорогие друзья! Прежде всего, спасибо вам, конечно, огромное за нечеловеческое количество тёплых слов 20 декабря по случаю дня рождения предъюбилейного. Что вам сказать? Подобно Ксении Собчак, которая когда-то мне в этом призналась, всегда, когда слишком много слышишь добрых слов про себя, это настораживает. Эта ситуация довольно, во всяком случае для меня, непривычная, и я бы даже сказал — в каком-то смысле подозрительная. Но тем не менее, если говорить всерьёз, я бесконечно благодарен, во-первых, всем, кто поздравил; во-вторых — всем, кто воспользовался случаем, нашёл время и место и наговорил гадостей. Это тоже очень приятно. Понимаете, если ты до такой степени человека уязвляешь, что он в день рождения спешит тебе чего-то такого сказать, — это значит, он очень к тебе неравнодушен. И хотя таких неравнодушных мало, увы, но этих людей я благодарю с какой-то особенной нежностью.

Что касается новогоднего эфира. Он состоится, слава тебе господи. И я со страшной силой жду от вас по-прежнему предложений, идей, просьб, разных других замечательных контактов. Мы будем в эфире три часа — с одиннадцати до двух. Будут (пока могу во всяком случае анонсировать) поэты, читающие стихи, студенты, в том числе вгиковские, поющие песни; достаточное количество всяких новогодних ритуалов разных стран: что делать за новогодним столом, чтобы были деньги, аргентинский ритуал, чтобы везло в любви, ещё какой-то ритуал. Ну, в общем, масса всяких таких весёлых штук. Это я вам, безусловно, обещаю. Ну и, кроме этого, будет некоторое количество всяких сюрпризов от театральных студентов, капустники и розыгрыши в неограниченном количестве.

Я начну сегодня с ответов на письма, потому что форумные вопросы не выводятся пока на наш редакционный компьютер. А писем довольно много, и как раз мне на первый час хватит на них отвечать.

«Хотелось бы лекцию об Улицкой».

И вообще я не очень уверен, о ком сегодня делать лекцию, потому что поступило пять неожиданно синхронных заказов на Валерия Попова. Это понятно. Хотя у него не юбилей, но 8 декабря у него был день рождения очередной. И Валерий Попов достаточно популярный, а главное — очень любимый мною писатель. Поэтому, может быть, это будет Валерий Попов. Есть заказы на Киплинга довольно многочисленные, и я подумаю, говорить ли о нём или о Льюисе, которого тоже очень почему-то хотят. И продолжается регулярный запрос на Леонида Андреева. Кого вы определите до конца эфира — тот в последней четверти и будет представлен.

Меня поправили (хорошо, спасибо), что Сашка-музыкант из «Гамбринуса» вернулся с покалеченной рукой не с войны, война оказалась к нему чудом более милосердна, а из участка, «свой в своего всегда попадёт». А дальше, Саша… Это Саша меня поправил, спасибо, постоянный воронежский слушатель. Но дальше, Саша, вы начинаете писать совершенно непостижимые для меня вещи. Вы пишете: «Не важна христология в образе Бендера, хотя он и говорит «Я был однажды Иисусом Христом», а важно, что в стране патологическая ситуация, которая Бендером выявляется. Например, Корейко был бы нормальным капиталистом».