Трансляция

– Я великолепен, – произношу как робот. – Да, ситуация прискорбная, но столкнувшись с сумасшедшим, вы, как правило, достигаете определенного уровня общественного признания. Кроме того, Эдвард Корвин – не Марк Дэвид Чепмен. Он – простак, желающий привлечь внимание к своей персоне. Ты в курсе, что его пистолет даже не был заряжен?

Алиса морщит нос.

– Я слышала. Но то, что он говорил о массовой слежке, довольно интересно. Он явный параноик, но кое-какие из его историй действительно напрягают.

– А ты теперь на стороне моего нападавшего? Спасибо.

– Я не на его стороне.

– Вот и хорошо. Хочешь, я раскрою тебе секрет? Он – чокнутый. Парень – фантазер и вдобавок лицемер. Знаешь ли ты, что прежде чем заявиться ко мне, он опубликовал видеоманифест на два с половиной часа, где бредил о некоей будущей офлайн-революции. Корвин решил, что именно он возглавит движение. И, между прочим, он действительно стал знаменитостью. Готов поспорить, сейчас он уже пишет автобиографию.

– Сомневаюсь. Парень еще не вышел из комы.

Я пожимаю плечами.

– Он получил то, что хотел.

– Перелом черепа и раздробленный таз?

– Славу, Алиса. Кусок общего пирога. Давай-ка подумаем, зачем он вломился ко мне в квартиру? Здесь нет никакой связи с великим заговором и тем, что у меня крутой онлайн-профиль и я легкодоступен. Корвин надеялся прославиться. Мечтал, что на него попадет немного звездной пыли. И парень добился успеха. Его лицо – на обложке каждого глянцевого журнала, а имя – в мировой повестке, – я горько смеюсь. – Вся ирония в том, что даже если Эд когда-нибудь очнется, то всю жизнь проведет под наблюдением. Он будет образцом в чашке Петри, запертым в камере-одиночке, а все его перемещения будут отслеживаться камерами слежения. Ну и что? За славу тоже надо платить.

– Верно, – сконфуженно говорит Алиса. – Но надеюсь, он получает помощь, в которой так нуждается. Самое главное, что этот случай, похоже, не причинил тебе вреда и не понизил рейтинг.

Она права: небывалый шум лишь увеличил количество просмотров: в тот день красные цифры в нижнем углу экрана теперь приближались к половине миллиарда. Такое количество зрителей даже вызвало сбой в приложении: шоу на некоторое время зависло, но аудитория продолжала возрастать.

МайндКаст никогда так мощно не работал.

– Итак, – говорю я, меняя тему и поворачивая к углу гостиной. – Когда мы должны приступать? Хочешь выпить?

Я слышу звон на кухне: холодильник выбрасывает кубики льда, разбивающиеся о мраморный пол.

– Что такое? – пугается Алиса.

– Тьфу ты! Ничего. Приборы здесь реагируют на мои мысленные команды. В принципе это полезно, хотя иногда система слишком хочет угодить.

Девушка приподнимает бровь.

– Что за квартира? С прослушкой?

– Господи, Алиса! Может, тебе стоит развлечься с Эдом Корвином? Вы двое сможете раскрыть теорию заговора с помощью азбуки Морзе или сделать нечто полезное для нашего мира.

Алиса натянуто улыбается.

– Я не хочу пить ничего крепкого, спасибо. И я не займу у тебя много времени. Нам надо пробежаться по темам. Я тебя чуть-чуть помучаю.

Когда я смотрю, как она перекладывает диктофон, блокнот и ручку на кофейном столике, то ощущаю нечто вроде потери.

– Неужели мы скоро расстанемся?

– Перестань! – смеется Алиса. – Ты знал, что это наша последняя беседа. И не надо делать щенячьи глаза. Ты ненавидишь каждую минуту наших разговоров.

– Нет, что ты!

– Я полагаю, ты не намеренно избегал меня последние месяцы?

Я чувствую, как мои уши краснеют.

– Избегал тебя?

– Дэвид, ты хорош во многих вещах, но не во лжи.

– Я… Как-то все внезапно на меня навалилось…

– Ладно. Я понимаю. Последнее, что тебе нужно, – любопытный человек, тыкающийся носом в твою жизнь. Чем быстрее мы начнем, тем лучше.

Алиса тянет руку к диктофону, и большой палец зависает над кнопкой записи.

– Погоди! – восклицаю я. – Как насчет нашей сделки?

– Какой сделки?

– Забыла? Я задаю тебе вопрос, прежде чем ты задаешь его мне.

Алиса качает головой.

– Хорошо. Какой у тебя вопрос?

Я заикаюсь. Я еще не продумал фразу.

– Гм… Ты будешь скучать по мне?

– Я – по тебе?

– Когда книга будет завершена.

Алиса смотрит на меня.

– Думаю, я буду рада, когда пойму, что книга близка к завершению.

Она вздыхает и трет переносицу.

– Пойми меня правильно, – добавляет она. – Биография будет приносить миллионы. Мне всегда везет, и текст, вероятно, станет вершиной моей карьеры. На него наверняка будут опираться ребята из Википедии, но при условии, конечно, что я смогу его закончить.

– Правда?..

– Да-да, но это все-таки тяжело. У меня сейчас черновик, по-моему, шестнадцатый, и я еще не могу понять, как правильно писать. Я пыталась переработать текст и от третьего лица, и от первого, и в синтезе третьего и первого. Полностью написала главы до встречи с Ксаном. Люди жаждут купить новый бестселлер, а я не могу найти правильный контекст и конкурировать с шоу.

– Что значит «конкурировать»?

– Ох, Дэвид… Вот скажи мне, почему ты читаешь книги?

Я с недоумением смотрю на Алису.