То, что сообщается в «Тибетской книге мертвых» о переживании смерти и посмертном путешествии души, удивительным образом синхронизировалось с моими переживаниями из сессий холотропного дыхания, с моим знанием о перинатальных матрицах, становящимися все более и более конкретными. В «Тибетской книге мертвых» говорится, что в первый момент смерти каждый человек после некоторого замешательства, переживаний жара и холода, грома, ужасной боли, связанных с тем, что освобождается энергия первоэлементов, из которых состоит его тело, зрит в первозданной ясности всю свою жизнь и все прошлые жизни с их типичными повторяющимися паттернами и ему дается шанс – изначальный ясный свет. Нужно понимать все, что там пишется, как символ, который указывает на опыт за пределами слов. Сияющий ясный свет, полное отсутствие тьмы, полная освещенность, полная ясность, абсолютная всесвязанность и прозрачность – это символ изначального состояния, в котором нет даже качеств радужности, нет никакой конкретности. Есть что угодно и в то же время нет ничего. Всепроникающая ясность. И люди, у которых есть проблески знания или даже устойчивые знания этого ясного света, наработанные конкретным опытом в жизни, имеют шанс в этот момент освободиться, слиться с этим светом. Жизнь чрезвычайно великодушна по отношению к людям; они награждены то ли Создателем, то ли Вселенной, то ли Природой вот этим даром. Даром освобождения. Даже в момент смерти. И если мы не опознаем этот свет как свою истинную природу, то затем, согласно
«Тибетская книга мертвых», текст которой читается у изголовья умершего, чтобы инструктировать его о происходящем, постоянно призывает опознать истинный смысл видений и обрести свою истинную сущность. Если мы опознаем этот смысл в происходящем, как проявление ума на символическои уровне, подготовленные соответствующей практикой, то можем слиться в этот момент со своим изначальным умом и освободиться, если нет – то видение закрывается, этот мир сворачивается, и в следующие моменты бардо мы начинаем видеть ужасные существа, туннели, крушение миров, что как раз характерно для перинатальных матриц. Мы хотим вернуться в тело, но оно уже мертво, бездыханно. Мы мечемся, не понимая своей сущностной природы. И вот перед нами начинают разворачиваться картины шести миров обитания, шести