Трансплутон

Злится на нее? В первый момент его действительно рассердило, что кто-то вторгся в его каюту без приглашения. Однако ласкать ее тело, ее шею, плечи, грудь, чувствовать их тепло и мягкость и при этом злиться? С какой стати? Наоборот, ситуация была очень возбуждающей. Как давно он не был наедине с женщиной! С тех самых пор, когда… Здесь таилось еще одно воспоминание — невнятное, но болезненное, однако Курт не испытывал сейчас ни малейшего желания предаваться воспоминаниям.

Очень нежно, очень бережно он привлек ее к себе:

— Как ты сюда попала?

— Так ты не сердишься? Я так счастлива! Я подкупила моего андроида.

— Подкупила? Но как?

— Подарила ему флакон духов. Они очень чувствительны к хорошим запахам, разве ты не знал? Кстати, мне нравится, как ты пахнешь!

Она потерлась носом о его грудь и тихо засмеялась. Курт поцеловал ее в макушку, окунувшись в облако аромата ее волос. Потом их губы слились. Поцелуй был долгим и сладким, как земляника. Затем она скользнула под одеяло. Здесь возникла маленькая заминка. Оба были в дурацких целомудренных ночных рубашках, и с непривычки было довольно трудно избавиться от этих нелепых балахонов. Но наконец рубашки полетели на пол. Кровать была очень узкой, рассчитанной только на одного человека, так что мужчине и женщине приходилось тесно прижиматься друг к другу. Они любили друг друга жадно и неистово, а когда наконец замерли в изнеможении, Амадея прошептала:

— Вот это и есть высочайшая вершина. Это прекраснее и космоса, и всех звезд вместе взятых. Я люблю тебя, а ты? Ты любишь меня?

— Да, — тихо ответил Курт.

Он и сам не знал, была ли это чистая вежливость или чистая правда. Он знал одно: ему хотелось быть с ней, обнимать ее, целовать, чувствовать на коже ее дыхание, заниматься с ней любовью еще и еще раз. Некоторое время они лежали молча.

Внезапно под потолком каюты вспыхнули аварийные лампы, из репродуктора раздался приглушенный вой сирены.

Курт поспешно натянул одеяло на голову, и они с Амадеей оказались в теплом узком коконе.

— Тревога! Ах, как не кстати! — шепнула женщина.

— Что будем делать? — спросил Курт.

— Ничего! Надо лежать тихо, и, если повезет, они ничего не заметят.

Сверху опустился второй полуцилиндр и накрыл ложе, превратив его в капсулу с прозрачным окошком в крышке.

Прослойки из мягкого синтетического каучука по краями нижней и верхней половины герметично соединились, щелкнули, опускаясь, четыре рычага. Из трубки расположенной напротив лица Курта послышалось шипение — в капсулу начал поступать кислород. Затем цилиндр закачался и пришел в движение. Стены каюты снова поднялись, цилиндр выплыл в коридор и влился в колонну других цилиндров, которые неторопливо и равномерно перемещались по проходам корабля, поднимаясь при этом все выше и выше.

При этом Курт не испытывал ни малейшего дискомфорта или беспокойства. Угадать причину было нетрудно: в воздухе снова появился уже знакомый сладковатый цветочный запах, а вместе с ним пришло чувства умиротворения, полного доверия, безоблачного счастья.

И, вероятно, чтобы усилить действие транквилизаторов, из динамика вновь раздался мягкий гипнотический голос:

Капитан просит вас не беспокоится. Это всего лишь учебная тревога. Я повторяю: это учебная тревога, упражнение, возможно излишнее, хотя для нас нет ничего излишнего, если дело касается вашей безопасности. Однако сейчас опасности нет. Пожалуйста, оставайтесь на своих кроватях и попытайтесь снова уснуть. Вам ненужно предпринимать никаких действий. Уснуть — это лучшее, что вы сейчас можете сделать. После завершения учений капсулы автоматически вернутся в ваши каюты, и вы даже не заметите, что что-то изменилось. В любом случае, ваш Капитан желает вам приятного отдыха.