Транспортный вариант

Благо, рядом никого не было. Все было тщетно. Осталось только ощущение чего-то верного, что пришло к нему и чем он не сумел воспользоваться.

Денисов мог лишь указать место, где это случилось.

"При выходе из коридора в вестибюль. У киоска толпились отдыхающие.

Справа было круглое окно на площадку перед входом в здание, в раскрытую дверь регистратуры был виден телефонный аппарат. Регистратура была пуста.

На площадке перед окном шофер — молодой парень — садился в пансионатский автобус…"

Ничего не установив, Денисов прошел вестибюль, вышел на дорогу.

Автобусная остановка была пуста. Денисов направился к ней, на ходу прочел записку.

Как и в других своих описаниях, автор был сосредоточен на узколичном.

Послание оказалось длиннее остальных — чем-то вроде эссе.

"…Я проводил своего друга до места, откуда на бугре начиналось уродливо вытянутое двадцатиподъездное здание. Он бодро топал, маленький, чуть ссутулившийся, оборачиваясь ко мне через каждые тридцать — сорок шагов, возвращаясь в свой образ и в свою жизнь, где мне не было места. Я кивал ему, пока он не свернул под арку. Он еще уходил, а у меня уже щемило сердце и слезы были совсем близко. Я оставался со своими проблемами, для которых не знал решений.

«Такой, в сущности, старый, — подумал я о себе. — Ласковый. И совсем несчастливый».

Слезы наконец пролились, словно в глазах сверкнули ясные прозрачные линзы. Сквозь них я увидел очень четкое и необыкновенно отчетливое изображение окружающего: белые дома слева и пустырь по другую, сторону дороги. Все было резко: и выведенные, как по линейке, абрисы окон, и огромная, выкрашенная в два цвета труба, и крыши домов, и платформа. То, что я принимал за отблески солнца, оказалось огнями. В окнах уже зажгли свет, шел снег на краю горизонта. Несколько человек ждали на остановке автобуса. Я оставался один на один со своею судьбой, не зная — на роду ли все это мне было написано или, не довольствуясь тем, что есть, сам глупо испортил то, что у меня было…"

— Старков Олег. Муж Белогорловой… — у вошедшего было красивое, с крупными правильными чертами лицо, под одеждой угадывался классический торс. Кожаная кепка игриво сбита набок.

Он не поздоровался, только мельком оглядел Денисова, который звонил в клуб служебного собаководства.

Женщины-инструктора, которую он просил проверить аббревиатуру РР, на месте не было. Ее коллега из кабинета «Немецкие овчарки» пыталась найти причину отсутствия:

— Может, приболела? Или с собаками что-нибудь…

Вы звонили домой?

— Не отвечают.

— Может, в аптеку вышла? Она ведь одна живет"

Вы позвоните попозже.

Во время разговора Старков демонстративно рассматривал арочный свод кабинета, стрельчатое окно, колонну.

— Садитесь, — Денисов положил трубку, показал на стул. — Мне сказали, что вы в Москве. Вам передали, что я хотел вас видеть?

— Просто работу вашу знаю, — Старков держался заносчиво. — Все равно будете вызывать… — Он вынул пачку «Столичных», подвинул ногой стул. Сел.

— Я виню машиниста с помощником: опасное место, кругом люди! Почему не убедиться в безопасности движения?

— Когда вы узнали о несчастном случае?

— На третий день.

— Случайно?

— Позвонила ее сестра… Я ведь здесь в командировке. На курсах усовершенствования.

— Понятно, — Денисов кивнул. — Вы работник военизированной охраны?

— И это известно!

— На курсах сказали, что вы уехали.

— Пока нет… — он поискал пепельницу, Денисов помог— поставил на крайстола. — Положение Леониды крайне тяжелое. Врачи предупредили: счет пошел на часы… — выражение лица его не изменилось. — "Уедешь — и снова приезжать! Решать с ребенком. Похороны…

— Курсы усовершенствования… — спросил Денисов. — Они, видимо, по грузовой работе? — Он представлял, чем занимаются стрелки ВОХР.

— В основном, конечно. Вопросы сохранности перевозимых грузов, —

Старков охотно сменил тему. — Охрана контейнеров, рефрижераторов…

Пломбы, закрутки.

И свои темы, конечно.

— Оружие?

— Это уже повседневность. Материальная часть, правила применения.

— Стрельба из пистолета…

— И карабин. Мы больше недели здесь.

— Выходит, несчастный случай произошел при вас?

— Выходит. Только в тот день меня в Москве не было, — Старков вздохнул, задержал взгляд на игрушечном скоморохе, лежавшем у Денисова на сейфе.

— Уезжали домой?

— Летал в Калининград, матери было плохо.

— Вы живете вдвоем с матерью?

— Теперь да.

— А соседи?

— Соседей нет. Это на старой квартире, где мы жили с Леонидой. Там были, — красивое лицо его сразу напряглось.

"Парень ей попался отличный, — вспомнил Денисов характеристику, данную

Щасной. — За ней всегда бегали самые симпатичные ребята".

— Почему вы разошлись? — спросил Денисов. — Могли бы вы мне сказать?

— Не знаю… — он улыбнулся. — Воскресенье как раз было. Двадцать четвертого августа. Как сейчас помню.

Проснулся поздно: ночью дежурил. Лежу. Окно открыто.

Хорошо… Котенок шторой шуршит. Леня говорит: «Завтрак в кухне, Олег».

Она всегда меня полным именем.

«В шкафу деньги, квитанции от прачечной. Я уезжаю». — «Куда?» — "В

Москву". — Старков помрачнел. — А до этого и разговора не было о поездке.