Транспортный вариант

Девушка из адресного что-то заподозрила по его тону, потому что спросила настороженно:

— Жива? — транспортная милиция чаще, чем любая другая, занималась жертвами несчастных случаев.

— Да, — ответил Денисов, — спасибо.

— Саянская… Это же другой конец Москвы! — Антон оторвался от протокола.

В справочной, куда Денисов тотчас позвонил, ответили, что телефона на квартире Белогорловой не имеется. Пришлось звонить в отделение милиции, обслуживавшее Саянскую:

— Просим поставить в известность родственников… — Денисов рассказал о случившемся. — Поручение в высшей степени деликатное.

Но дежурный по отделению оказался человеком опытным:

— Повторите адрес. Все будет в порядке. Сказать, чтобы за справкой обращались к вам?

— Да. Вот наш телефон…

Еще Денисов позвонил к себе в отдел. Помощник дежурного должен был внести фамилию и другие сведения о пострадавшей в специальную книгу.

Книга эта была грустной антологией человеческих трагедий.

Иногда, как в случае с Белогорловой, их действующие лица были поименованы полностью и даже с указанием адреса; сведения о других заменяла порой одна единственная строчка — характеристика неопознанного трупа: «мужчина на вид сорока лет…», «женщина на вид пятидесяти лет…».

— Записал? — спросил Денисов, успевший обо всем этом подумать, пока помощник писал.

— Все! — нарочито бодро отозвался тот.

— Что у вас нового?

— В отделе? — Он подумал: — Ничего… — Но тут же спохватился: — Бирюлеву повезло…

— Что там?

— Только сейчас звонили. Такое дело… В электричке ехал начальник с инспектором розыска. Заинтересовались двумя пассажирами. Что-то их насторожило. Попросили предъявить документы. Документов не оказалось… помощник говорил тяжело, как человек, привыкший молча делать порученное ему дело. — Тут подошел патруль. Обоих доставили в отделение. Вот результат: оба разыскивались! Бухарой.

— За что?

— Кражи и ограбление.

— Что у них там? — Антон поднял голову.

Денисов, не кладя трубку, коротко объяснил.

— Так и бывает, — сказал Антон, продолжая писать. — Пока одни занимаются несчастными случаями, другие в это время делают большие дела.

— А так больше ничего, — закончил помощник.

Денисов положил трубку. Проверка несчастных случаев: осмотр мест происшествий, прием объяснений от очевидцев и вынесение чаще всего постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела ввиду грубого нарушения пострадавшими правил нахождения на объектах железнодорожного транспорта была привычной жатвой милицейского дознания. К ней привыкали, насколько можно привыкнуть к непрекращающимся человеческим трагедиям.

Антон наконец отпустил понятых, уложил бумаги в портфель:

— Пошли?

Они вышли на платформу. Дождь, похоже, на этот раз прекратился окончательно, но крыши прибывавших электричек и окна вагонов были мокрыми.

Впереди, к переходному мосту от метро «Варшавская», шли люди.

Где-то далеко, у развилки двух шоссе, Варшавского и Каширского, скрежетал трамвай.

— Весной пахнет, — сказал Сабодаш. — Зиме конец… — Как большинство полных людей, Антон в сильной степени зависел от погоды. — Согласен?

— Пожалуй, — согласился Денисов. — Теперь надо позаботиться о «Запорожце». Реаниматорам явно не до нас.

Реанимобиль с пострадавшей все еще стоял. Когда Денисов и Сабодаш проходили мимо, оттуда выбросили пустую коробку — Денисов прочитал: «Полиглюколь».

Они прошли к домам.

Фонари здесь горели не подряд — через один, через два. Денисов узнал место, где, идя к платформе, встретил близнецов, потом тучного мужчину, договаривавшегося о встрече у метро с невидимым спутником.

— «Запорожец» стоял там, — Денисов показал на оставленное жильцами на время ремонта здание. — Постой!..

Машины у подъезда не было. Рядом с лежащей на снегу телефонной будкой виднелись следы протекторов.

— Я загляну в подъезд, — сказал Денисов.

Где-то близко стекала в подвал вода, звук приближавшейся электрички ненадолго заглушил ее. Здание отозвалось тяжелой, ощутимой дробью.

Дверь открылась легко, подняв с пола тонкий столбик строительной пыли.

В луче фонарика плавал розоватый мелко истолченный кирпич.

В углу Денисов увидел брошенную кем-то большую тряпичную куклу-скомороха, раскрашенную в два цвета, с оборванным на колпаке бубенцом, нелепо выгнутыми пластмассовыми конечностями. Выше, на нешироких мостках, которые вели к лестнице, были хорошо заметны мокрые следы.

— А ты знаешь, когда я ехал, «Запорожца» здесь не было, — сказал Антон.

— Точно?

— Я смотрел, как лучше проехать, «Запорожец» я бы сразу заметил. Видно, он отъехал раньше… — Антон закурил. — Белогорлова могла отогнать машину, вернуться и поехать электропоездом! — Он не сразу заметил ошибку в собственном суждении: будь у Белогорловой ключи от машины, они были бы обнаружены при осмотре.

Пора было возвращаться в отдел — они все медлили.

— На машине мог уехать знакомый… — Денисов пожал плечами. — Но технический паспорт, документы!

— Да-а… — Антон щелчком отбросил папиросу, вынул из пачки новую. — Я чувствую, мы еще повозимся с этим делом. Но если Белогорлова останется в живых, мы сможем узнать обо всем от нее. А если нет?

Почти ни одно его дежурство не обходилось без ЧП.