Транссиб

Доктор, чьи золотые ладони для жизни, радость оживших, разорванных, улетающих дыханий в пространства, радость от спасенных жизней, полнокровная улыбка благодарности, восхищения и воли.

Быстрее стихии огня бегут спасатели, быстрее огня, воды и ветра смыкаются и размыкаются ладони, хаос и встречный ветер не колышат их стройные ряды, они сами, как большие ветры накрывают все смерчи и беды.

Разгадать и рассеять тьму, глотать и выплюнуть ее из мрачных глубин. Те, кому судьбой предназначено быть светящимся огнем в союзе жизни и богатства для страны – ладони шахтеров.

Ладони бездельников, их множество, они, как миры разных категорий, о них поются песни, и все музы отдохновения обеспечены работой.

Хлебороб, пахарь, тракторист, кочегар, доильщик скотов разноголовых и все те, чьи ладони наточены, сосчитаны и вытащены в светлый рай многоликих рук только как труды. У них нет лица для документальной биографии, их знают только добрые соседи и близкие.

Страна и эпоха, люди и народ, как шпалы, как большие корабли, взлетающие ввысь невиданные сооружения, люди, повернувшие вспять свое время, молодость, кровь разных краев – только так живет материальный мир раскрытых ладоней.

В песне раскрытых ладоней нет ни слова огорчения.

В песне раскрытых ладоней нет ни слова о величии красивых профессий.

В песне раскрытых ладоней нет и утомительного перечисления всевозможных умений.

Песня эта коротка, как короток самый быстрый перегон.

Спеши, лети, мой поезд, разворачивай себя всеми рельсами и шпалами – и увижу я много всего, о чем в прошлые разы не упоминала.

В защищенной красоте, в тепле и прохладе вагона я вижу, как ненастье и дожди бьют животных и растений.

Где-то в лесных впадинах, в темнинах, где шикуют грибы втайне, неведомый мне лесной зверь слышит крик поезда – лишь трепет засохшей коры ему свидетель.

Насыщенная, плотная, молчаливо-говорящая природа пахнет, как густой бульон из кореньев, сказок, своих собственных тайн – невозмутимой природе наши знания о ней только как звуки со стороны.

Вот выскочили зайчата, промелькнули в защитную чащу вслед за матерью, как драгоценные бусинки из еще одного ожерелья тайги.

Лесные лилии на развитых и загорелых ногах – новый сорт цветов, мускулистых и неприхотливых. Много мужественной красоты и неожиданно нежный окрас зева у горловины внутри.

Со всеми листьями, травами и цветами, райскими птицами, со всеми внутренностями я – и мелочь, и величина, природный, радостный человек, проходящий, как невиданный свет среди всех остальных соцветий.

Каждый человек может сказать своему собрату: «Вы – нечто хорошее, что стали еще лучше благодаря мне». Так и я говорю: «Вы – лучше, потому что я рядом».

Отраженный свет, спущенный с распахнутых ослепительных пространств, как из ничего, сотворил и творит все. Знают об этом дети, познавшие первые буквы из ничего, образовавшиеся отраженные звуки, слова, предложения.

Дорога входит тем временем в Сибирь. Небеса поднялись быстрым движением, ясность и прохлада ощутимы даже через стекла вагонов.

Все новое в этой жизни, здесь и сейчас – так составы, вагоны, локомотивы, паровики и первые, древнейшие движения на колесах-рельсах из древнейших царств – всегда вдохновенные пространства, которым нет остановки.

В путешествиях мы видим лишь тени настоящих слов радости, ожидания, тоски по утерянным временам и странам. Эти тени тем не менее отражают все настоящее в данный момент. Они радостны.

В прекрасном движении и кружении стихий поезда сами, как стихии, везут все дальше и дальше новых людей, новые песни и возможности.

Знакомства слов, приязненные телодвижения – из одного конца в другой край заброшенные новые знаки.

Изменчивые картины небес, прихотливые убранства листвы и деревьев. Даже воздух, который разный и индивидуальный для каждой личинки человеческой в этом милом муравейнике проснувшихся ног.

И каждый маршрут неповторим, как неповторим вкус пирожков от пристанционных старух – телесность и смех души в единстве этом.

Проходят люди, зародятся новые, и новые рифмы в новой гортани сумеет вытащить все правильно и в срок новая милая поэтическая душа.

В солнечных днях чего в избытке? Новых слов, случайно залетевших поэтических сравнений? Или обилия лиц, заново проходящих – каждый со своим значением – в день вчерашний?

На остающихся дорогах, на хвосте вчерашней Европы, на прохладном, костистом теле уютно золотится уже день вчерашний.

Сибирь возникла – и все купе мгновенно стали сибиряками.

Даже при ярком солнце, в зените лета присутствует прелесть дыхания снега, чернобурого сияния далеких лесов.

Сибирь моя на моих плечах – мой отличительный знак красоты, вытканный из рождений, судьбы и выбора.

Не устаю повторять: «Чтобы быть и стать человеком, надо хоть один раз родиться на Севере. Все остальное – фантазии».

Железная дорога для Сибири, Севера – знак присутствия Бога на земле.

Важно и первое, главное условие – развитие и прогресс не убили Землю.

Это касается леса, воды, воздуха. Сибирь же располагает этими богатствами в избытке. Она же в будущем обеспечит всю планету этими бесценными дарами.