Транзит

– …нисколько не противоречит тяге к очищению от грязи и скверны, – закончил за Игоря его хорошо информированный собеседник.

Егоров потянулся за красивой бутылкой и налил себе выдержанного напитка.

– Ваш план состоит в том, чтобы две эти тяги – к объединению и справедливости – вошли между собой в резонанс?

– Именно.

– Как можно добиться их совпадения прямо сейчас?

– Я дам вам то, что послужит детонатором, – сказал мужчина в кресле.

Когда переговоры у бассейна с подсветкой завершились, и Леонид Петрович провожал его до машины, Игорь задал еще один вопрос.

– Кто такие «мы», вы, конечно, не скажете. Но для чего делитесь со мной таким оружием?

Человек из кресла остановился у розовых кустов.

– Я мог бы сочинить сказку о благородных, самых что ни на есть патриотических устремлениях, и вся моя ложь была бы очевидной. Наши профессии, Игорь Сергеевич, во многом похожи. Мы с вами, оставаясь наедине, в высоких словах не нуждаемся. Говорю откровенно: очень надо устранить конкурента.

Внутри тонированного джипа конвоиров не было, только водитель без маски. Он довез Игоря до центрального проспекта и высадил у почтамта, возле ожидавшего у бордюра такси. Таксист молча принял заказ, а когда остановился перед коттеджем, тоже ни слова не говоря, отдал клиенту его смартфон, ранее отобранный похитителями.

Глава пятая

«Горжусь тобой»

– Ну, поддали мы жару, – выдохнул водитель Женя, обозревая площадь с подножки внедорожника.

А посмотреть было на что. Площадь Самобытности впервые со времен дебюта нынешнего президента переживала аншлаг. Пространство перед Домом правительства заполнили десятки тысяч людей. То там, то сям реяли флаги двух стран, из колонок со сцены гремело «Прощание славянки». Сцену и всё необходимое звуковое оборудование для митинга предоставили предприниматели, с которыми встречался Игорь.

– «Дядька» не обидится? – осторожно поинтересовался у него директор фирмы, занимавшейся организацией концертов.

– Мы ему, наоборот, помогаем, – убежденно заявил Егоров.

Рассудительный директор взял сутки на раздумья (Игорь был уверен, что он бегал советоваться в соответствующие инстанции), потом подписал договор с «Союзом за Общее государство». Эта общественная организация взяла на себя все сопутствующие расходы. Наличные деньги, которые, согласно бухгалтерским документам, пожертвовали ей физические лица, привез из посольства Егоров.

«Наш путь – с державой!», «Были в империи, будем в единой семье!», «Братья, мы идем!», «Нас не разлучить!», «Миллионы голосуют «за!» Привлеченные агентством «Контекст» художники-оформители постарались на славу, рисуя плакаты. Но не только тема интеграции присутствовала здесь.

«Коррупции – нет!», «Кто украл мое будущее?», «Кому виллы, а кому вилы?», «Вернем деньги из офшоров!» Такие вопросы и лозунги тоже читались среди толпы. Главный же призыв развернули в виде растяжки прямо на сцене, видный всему вече, операторам телевидения и журналистам информационных агентств.

«Даешь честную власть! Премьера – на нары!» – гласила растяжка. К ней, как раз под микрофоном для ораторов, был подвешен увеличенный портрет премьер-министра братской страны: сдвоенное фото – в анфас и профиль, а под ним крупно: Wanted. Эту надпись для иностранной прессы все понимали без перевода.

– Еще как поддали! – весело ответил Жене генеральный директор «Контекста».

Файлы, переданные ему Леонидом Петровичем на вилле с бассейном, содержали убойный компромат. Никакие энтузиасты-любители ни за что не смогли бы собрать что-то подобное. То был капитальный слив из досье спецслужбы. Какой? Если верить материалам Красикова, такую помощь приезжим технологам могла оказать только контрразведка. «Так что цвета «Динамо» были для отвода глаз», – решил Игорь.

Глава правительства братской страны имел репутацию очередного хозяйственника, которых «дядька» периодически менял на других, таких же хозяйственников, прежде подвергнув суровой публичной порке в эфире обоих государственных телеканалов. Его биография уходила корнями в имперское прошлое, когда он был инструктором райкома партии. То есть, учил крестьян сеять, боронить и жать, а рабочих – экономить электричество и ветошь для протирания станков.

Политического лица премьер у премьера не было. Такового, впрочем, не имел ни один чиновник в соседней стране. Редкие выступления плохо подстриженного и косноязычного главы кабмина касались надоев, обмолота зяби, прокачки кубометров газа или тонн нефти, реструктуризации займов и кредитов. По теме финансов он, произнес речь как раз перед прилетом Игоря и Александры, наотрез отказавшись от очередного заимствования у главного коммерческого банка державы.

– То решение «дядьки», – прокомментировал его выпад шеф корпункта Василий.

– Реверанс перед западными партнерами? – предположил Игорь.

– Торгуется, как обычно.