Транзит из ада

– Отрицательно, Ястреб, ничего нет. Только одному типу приспичило прямо на улице…

– Что? Что ты говоришь?

– Один тип ссыт прямо на улице в нескольких футах от меня. Мне что-то предпринять?

Черт…

– Отрицательно, просто будь начеку. Мы не полиция.

– Принято…

– И смотри по сторонам. Контактер, скорее всего, пойдет с твоей стороны.

– Принято…

Лейтенант вдруг заметил, как белая прогулочная лодка, похожая на ту, что катает воднолыжников, приближается к берегу со стороны моря. Агент перевел свой мобильник в режим съемки, выбрал зумм, направил его в сторону катера, будто фотографируя пейзаж. Было видно, что на катере трое, и у того, что стоит слева, в руках оружие…

– Мама, здесь Ястреб, Мама, здесь Ястреб. Принимаешь?

– Плюс.

– Мама, наблюдаю лодку типа RHIB, идет к берегу. На лодке трое, один из них с оружием, как понял?

– Принял. Ястреб, подтвердите, что видели оружие.

– Мама, подтверждаю, оружие.

Кто бы это ни был, они сделали глупость. Носить пушку открыто – понты, но зато теперь агенты имели право применить против прибывших оружие.

– Лодка подошла к берегу…

Лейтенант пощелкал по наушнику, проверяя его работоспособность…

– Салам алейкум…

– Ва алейкум ас салам…

– Вы получили последнюю партию? Все дошло?

– Да, дошло, хвала Аллаху. Все в порядке.

– Тогда зачем встречаться? Я жду нового заказа.

– Не все так просто, друг мой…

– Что же сложного? Ваша нефть в обмен на оружие, чего сложного?

– Друг мой, нам стало известно о наличии у тебя оружия намного лучшего, чем то, что ты предлагал нам до этого. Ты мусульманин, правоверный. Но нам поставляешь патроны, которые мы можем где угодно купить, а неверным ты даешь намного больше. Разве мусульманин должен так поступать по отношению к единоверцам? Разве это правильно? Какой мусульманин поступает так?

– О чем ты, Султан?

– Ты понимаешь, о чем я. Я про Париж.

– А при чем тут Париж? Ты получаешь оружие и патроны к нему в обмен на нефть. Скажи, что это нечестная сделка? Я тебя в чем-то обманул? Оружие не стреляет?

– Хвала Аллаху, все стреляет, друг. Но не в этом дело. Ты продаешь ядерные бомбы чеченцам, но почему ты не предложил их нам? Чем чеченцы лучше нас?

Лейтенант боялся дышать, он боялся пропустить смысл хотя бы одного слова – собеседники вели разговор на русском… странно, что не на арабском, но если это представители ИГ, то все понятно: там вся верхушка – чеченцы, то есть русскоговорящие кавказцы, и есть даже этнические русские, принявшие радикальный ислам. Разговор был сенсационным – судя по всему, ИГ вообще не имело никакого отношения к ядерному взрыву в Париже. Зато к нему были причастны какие-то «чеченцы», которые «купили бомбу». Эта информация была бесценна.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь.

– Нет, брат, я отлично все понимаю. Ты плохой мусульманин. Тебе деньги дороже Аллаха.

– Повтори!

– Ты все слышал…

Лейтенант щелкнул по микрофону, привлекая внимание.

– Мама, ты тоже это слышишь?

– На шесть! – в наушнике раздался крик.

Только наработанные годами тренировок навыки помогли лейтенанту свалиться на песок за долю секунды до того, как очередь распорола лежак, на котором он только что лежал.

Переворачиваясь, агент выхватил пистолет, надежный, проверенный уже вторым поколением котиков «Зиг-226». «Наркоман» стоял неподалеку, пригнувшись, пытаясь поймать Мердока стволом большого пистолета, похожего на пистолет Стечкина.

Выстрелы грохнули одновременно, только пуля из «стечкина» ударила в песок рядом, а две пули «зига» попали «наркоману» в голову. Одним глазом – в другой попал песок – лейтенант увидел, как над головой «наркомана» образовалось что-то вроде красного облачка, после чего убитый мешком рухнул навзничь.