Транзит

Прежде всего, не успев даже ни о чем подумать, Авери хотелось собрать эти жалкие остатки открыток и картинок. Собрать и спрятать обратно в сундук Тома, словно их никто и не трогал. Это неприлично - вытаскивать на свет божий и тем самым насмехаться над человеческими слабостями.

Авери собрал фотографии, понимая, что скрыть случившееся все равно не удастся. Но в конце концов, какое это сейчас имеет значение? Если судить по царящему в лагере разгрому, то Том, скорее всего, мертв. Барбара и Мэри, наверно, тоже погибли. Так чего же он, Авери, тратит драгоценное время невесть на что, вместо того, чтобы позаботиться о своей собственной безопасности? И однако, Авери упорно продолжал собирать уцелевшие остатки порнографической коллекции Тома.

Он так углубился в свое занятие, что даже не услышал, как вернулись Барбара и Мэри. Они обнаружили его стоящим на коленях посреди разоренного лагеря, подбирающим грязные двухмерные обрывки рассеянного мира грез.

Мэри засмеялась. И в ее смехе слышалась истерика.

- Заткнись! - грубо оборвал ее Авери. - Здесь нет ничего смешного. Мое чувство юмора давным-давно атрофировалось.

Он встал, окинул девушек взглядом. Их одежда была порвана, руки исцарапаны. У Мэри из пореза над глазом сочилась кровь.

- Чем, черт возьми, вы занимались? Отбивали атаку жаждущих секса индейцев?

Он вовсе не собирался говорить ничего подобного. Он был так неимоверно рад видеть их живыми и, в общем-то, невредимыми, что готов был плясать от радости. Внезапно, непонятно почему, но перед ним стояли не просто Мэри и Барбара. Они принадлежали ему, они стали частью его семьи. Они были его женами, сестрами, матерями, возлюбленными... кем угодно, главное - близкими людьми. Он знал, что любит их всем сердцем. Он понимал это, ибо знал, как он за них боялся.

- Извини, что мы помешали твоему развлечению, - холодно ответила Барбара и швырнула разряженный револьвер на траву перед одной из палаток. - Один из этих маленьких носорогоподобных загнал нас с Мэри на дерево. А потом умная тварь попыталась его свалить, - она содрогнулась. - Черт, его не так-то просто убить! Я вколачивала ему в голову пули одну за другой... Но если бы мы только знали, что ты занят столь важными исследованиями, то несомненно, с достоинством принесли бы себя в жертву. Только бы тебя не отвлекать.

Авери улыбнулся.

- Извините... В самом деле, извините... Я так рад вас видеть, что сейчас расплачусь.

- И вместо того... - Барбара демонстративно рассматривала разбросанные по земле фотографии.

- Не мои, - коротко сказал Авери, непонятно почему ощущая себя предателем. - Я услышал выстрелы... бежал слишком долго и слишком быстро, упал, притащился сюда и обнаружил полный разгром в нашем маленьком уютном доме. Я думал... Черт! Я не знал, что и подумать.

- Если они не твои, - начала Мэри, - значит, они...

- Выбор не богатый, правда? - взорвался Авери. - И это все, что вас беспокоит? Вы чуть не погибли, наш лагерь почти стерт с лица земли. Одному Богу ведомо, где сейчас Том... А вами нежные души шокированы жалкими полуодетыми красотками! Где ваше чувство меры?

- Оно умерло вместе с носорогоподобным, - с внезапной яростью ответила Мэри. - Но раз эти произведения искусства кажутся тебе настолько ценными, то нам, вероятно, следует тебе помочь.

Она наклонилась и тоже стала собирать фотографии.

- Я надеялся убрать их обратно в сундук до возвращения Тома, - вяло пояснил Авери. - Это самое лучшее... Но ты, Мэри, можешь уже не беспокоиться. Вон он идет по берегу. Он тоже, наверно, услышал выстрелы.

Авери заметил Тома, когда тот был уже в нескольких сотнях ярдов от лагеря. У него на плечах лежала туша какого-то животного, напоминавшего миниатюрного оленя. Он шел упруго и энергично, как человек, весьма довольный собой. Подойдя ярдов на пятьдесят, Том разглядел, что случилось с лагерем и перешел на бег. А потом он увидел замерших, словно в немой сцене, ожидающих его Авери, Мэри и Барбару. Он увидел также пару фотографий, унесенных ветром. Уронив бездыханную тушу, он медленно подошел к своим спутникам. Взгляд его стал пустым, лицо - лишенным всякого выражения.

- Рад видеть тебя в целости и сохранности, - с наигранной веселостью сказал Авери. - У нас тут прямо-таки день катастроф. Барышень чуть не растоптал жаждущий крови носорог. Я услышал выстрелы, побежал и заработал первоклассный сердечный приступ.

Том молча встал на колени и начал собирать оставшиеся фотографии.

Авери смотрел на него и не знал, что сказать.

- Все в порядке, Том, - начала Барбара ласковым, слишком ласковым тоном. - Моя слабость - виски. У Ричарда и у Мэри тоже есть свои слабости. Все это теперь ничего не значит.

Том молчал. Он упорно собирал фотографии...

- Том, - Мэри робко коснулась его плеча, - милый Том. Ты можешь ничего не стыдиться... - она заколебалась и продолжала. - Я набивала себя конфетами... я ничего не могла с собой поделать... У меня была тряпичная кукла, и... чтобы уснуть, я должна была зажать ее между ногами... - она сглотнула. - Если я этого не делала, мне становилось страшно. И я начинала дрожать...