Транзита не будет

Еще будучи старшеклассником, Серега влюбился в химию вообще и в неорганическую, в частности. Успехи его по предмету оказались настолько впечатляющи, что химичка пригласила талантливого ученика работать по вечерам лаборантом в школьной лаборатории, помогать ей готовить препараты для практических занятий. Зря она это сделала. Серега, попав в этакое царство изобилия, обалдел и решил самостоятельно провести, как потом выразился, сложнейшую реакцию по очистке благородных металлов от примесей. Уж не знаю, что именно он сотворил, но взрыв в лаборатории получился знатный. Хорошо ещё, что здание школы было старинной постройки, поэтому стены устояли. Но окно вместе с рамой и дверь вместе с косяком вынесло полностью. Самое интересное, что Сергей, во-первых, совершенно не пострадал (где-то успел спрятаться), а во-вторых, сумел убедить всех, что опыт у него удался! И в доказательство предъявил странные вкрапления желтого цвета, залепившие стены и потолок лаборатории.

Потом были отличный аттестат, красный диплом Университета, кандидатская в двадцать три и докторская в двадцать девять. Ныне доктор химических наук Калганов возглавлял отдельную лабораторию химии редкоземельных металлов и являлся экспертом сразу нескольких международных и отечественных комиссий по цветной металлургии.

Вот к этому уникуму я и заявился со своим соляром, потому как было ясно, что в моем паззле с трупом казаха и воскресшими Детьми Солнца не хватает детальки: где и когда изготовлен этот пресловутый кругляш.

Калганова я нашел, конечно же, за лабораторным столом. Маститый эксперт до сих пор не упускал возможности «похимичить» собственными руками.

– Здорово, алхимик! – бодро рявкнул я, входя в лабораторию.

– Привет фантасту, – не растерялся Сергей. – Давненько не виделись?

– Ну, почитай, с Нового года!..

– Нынешнего или прошлого?

– Э-э… – Я «завис». Вот так всегда. Серега обладал уникальной способностью ставить собеседника в тупик самыми простыми вопросами. – Наверное, все-таки нынешнего. А?..

– Принимается, – довольно улыбнулся мой друг. – С чем пожаловал?

– Вещицу одну надо бы протестировать, – я выложил перед ним соляр. – У тебя, говорят, аппаратура – супер. Мне нужно знать, когда и где могли изготовить эту вещь?

– Экий ты быстрый! – Калганов с интересом повертел соляр в руках. – Выглядит новоделом…

– Но?..

– Но явно имеет отношение к какому-то древнему культу.

– В точку! Это нагрудный знак жрецов-солнцепоклонников, предположительно – Детей Солнца. Была такая секта в зороастризме.

– Ух ты!.. Так получается, они и сегодня живут и здравствуют?

– Вот это ты мне и скажи.

Серега снова внимательно оглядел соляр. Поднес его под сильную настольную лупу с подсветкой, закрепил, вытащил из нагрудного кармана рабочего халата острый стальной щуп. Минуты две Калганов возился с моей находкой, наконец изрек:

– Похоже на медно-цинковую лигатуру. Видишь, цвет желтовато-зеленоватый?..

– И что?

– Ну, в старину золото часто сплавляли, помимо серебра, с медью и цинком для придания изделию мягкости и пластичности. А цинк как раз и давал зеленоватый оттенок.

– То есть мы имеем дело со старинным изделием?

– Не обязательно. Такие лигатуры применяют и ныне, как раз для придания новоделам солидного «возраста».

Я почесал кончик носа.

– Ты меня не путай, Серый. Щас в рожу вцеплюсь! Я же – кот. Помнишь?

– Ладно, не кипятись. – Калганов взял соляр и направился в дальний угол лаборатории. Там располагался внушительный агрегат, напоминающий древний вычислитель и пульт космической связи одновременно. Сергей чем-то щелкнул на панели, и аппарат ожил. На большом центральном дисплее заплясали непонятные символы и значки, потом вспыхнула надпись «ready» – «готов».

– Наша гордость! – важно произнес мой друг, открывая неприметный лючок и засовывая туда мою вещицу. – Атомно-абсорбционный спектрометр.

– И как он действует? – подозрительно поинтересовался я.

– Проба нагревается до нескольких тысяч градусов за секунду, образуется атомный пар, через который пропускается световой поток…

– Погоди-ка! Что значит «несколько тысяч»? Ты что, испарить его хочешь?!

– Успокойся, – Калганов хихикнул и сразу напомнил мне прежнего Серегу-химика из далекого школьного прошлого. – Пробоотборник сделает соскоб в пару десятков микрон. Будет совсем незаметно.

Он быстро набрал на клавиатуре несколько команд и ткнул в кнопку «старт».

– Ну вот, теперь подождем и попьем кофейку. Не возражаешь?

– А долго ждать?

– Минут десять.

– Тогда пошли пить кофе…

Результаты мудреного анализа оказались обескураживающими. Выходило, что соляр все-таки старинный, потому что соотношение в сплаве благородных металлов было совершенно иное, чем общепринятые ныне во всем мире. Хотя не факт, если взять гипотезу о кустарном изготовлении соляра.

– Видишь ли, – терпеливо, как двоечнику, втолковывал мне Серега, – отлить такой кругляш вполне можно и дома. Например, имея стандартную муфельную печь с температурой до 1100 градусов. А уж сделать форму нетрудно даже по рисунку из книги. Было бы желание.