Трапеция (ЛП)

Накануне вылета в Даллас позвонил Барт Ридер. Марио ушел к зубному ставить

постоянную пломбу, и трубку взял Томми.

- Привет, Барт, что случилось?

- На этой неделе начинаются съемки фильма про Парриша… по мне, лучше бы

они немного повременили… и я буду занят. Когда они всерьез берутся за работу, это означает, что в кроватку рано и одному, а в пять утра шагом марш в студию

пудрить носик.

Он говорил тем жеманным тоном, который, как знал теперь Томми, был личной

шуткой, пародией на нечто, чем Барт не был и никогда не будет.

- Я просто не хочу, чтобы ты решил, будто я разлюбил тебя, дорогуша.

Томми хихикнул, но отвечать в тон не стал. У Барта была вся необходимая

приватность, а вот телефон Сантелли стоял в холле.

- Не беспокойся, приятель. Но у нас здесь образовались кое-какие проблемы.

Семейного плана.

- Вот черт, – сказал Барт. – В чем дело?

- Не хотелось бы говорить об этом по телефону.

- Кто-то слушает?

- Нет, но могут войти в любую минуту.

Голос Барта зазвучал сочувственно.

- Хочешь приехать и поговорить?

- Вряд ли получится. Завтра днем мы летим в Даллас с Джонни и Стеллой, там

будет шоу.

- Значит, проблема не в них?

- Нет, – обсудить все с Бартом, зная, что он поймет, было большим искушением. –

Не в них. В общем… Анжело кое-что увидел. Или решил, что увидел. Я мог бы его

разубедить, но мне до жути надоело лгать. Так что я сказал ему думать, что

хочет… и в итоге вроде как признался.

Барт присвистнул.

- Так вот откуда у Мэтта синяк.

- Боже, нет. Это он об перекладину.

Томми впервые понял, что все могло обернуться гораздо хуже. В армии ему

приходилось сталкиваться с парочкой типов, которые свято верили, что само

существование гомосексуалов бросает вызов их мужественности. Анжело сказал, что парень, попытавшийся к нему подкатить, получил взбучку. Этого Томми тоже

не мог понять. Неужели человек размера Анжело боялся физического

принуждения? По крайней мере Анжело в своей демонстрации неприязни не

стал их избивать.

- Он объяснял про перекладину, – сказал Барт, – но я, признаться, не поверил.

Подумал, что у вас снова какие-то разборки.

- Нет, у нас больше такого не бывает. Слушай, Барт, лучше я расскажу тебе все, когда не буду бояться, что сюда кто-то войдет и подслушает, ладно?

- Конечно, – тон Барта снова сделался деловым. – Вообще-то я звонил, чтобы

спросить, не поужинаете ли вы с Мэттом со мной сегодня. Уолли Мейсон, режиссер, хочет, чтобы вы подписали в офисе контракт насчет дублирования.

Собирается взглянуть на вас, посмотреть, как сделать из вас братьев Парриш.

Он, наверное, днем позвонит. Сможете придти?

- Конечно. Мэтт скоро вернется от дантиста.

- Завтра начинаем съемки в студии, а через неделю едем на зимнюю квартиру

Старра. Хотят снять как можно больше циркового антуража, прежде чем цирк

откроется в Мэдисон-сквер-гарден. И полеты они тоже захотят снять. Так что

вам надо подписать контракты, присоединиться к профсоюзу и «Эквити» и все

такое… вы же члены профсоюза?

- Я с детства, – ответил Томми. – И зимой Анжело заставил меня присоединиться

к профсоюзу каскадеров. Насчет Мэтта не знаю… надо его самого спрашивать.

- Ладно, уладьте все с Мейсоном, он ответит на ваши вопросы, а потом я везу вас

обоих на ужин.

Томми по голосу слышал, что Барт ухмыляется.

- Коллективная ответственность, сам понимаешь. И пусть снимают нас сколько

угодно… В смысле, пусть фото хоть во все газеты попадут, у нас есть отличной

деловой предлог. «ЗВЕЗДА ЦИРКОВОГО ФИЛЬМА УЖИНАЕТ С

НАСТОЯЩИМИ ЦИРКОВЫМИ ЗВЕЗДАМИ». Так что смогу со спокойной душей

вытащить вас в город прямо под их любопытными носами.

- Хорошо, мы будем.

Уолли Мейсон оказался толстеньким невзрачным человечком с сильным

бруклинским акцентом. Трудно было поверить, что перед ними режиссер

международной известности. Барт Ридер тоже был здесь, и Джим Фортунати, которого взяли техническим консультантом для сцен полета.

- Контракт для Летающих Сантелли, – сказал им Джим. – Сколько людей в

труппе, Мэтт?

- Сейчас трое. Томми, я и Стелла.

- Хорошо. Парриш тоже так работал – он сам, его брат и Эйлин Лидс. Когда

Эйлин погибла, он выступал с Реджи и Клео. Клео может дублировать и Эйлин, и

Клео – у обеих рыжие волосы.

- Стелла будет довольна как слон, – заметил Томми, вспоминая детское

благоговение Стеллы перед Клео.

Джим рассмеялся.

- Клео тоже. Она считает Стеллу восхитительной.

- Надо бы не забыть ей передать, – сказал Марио. – А кто играет Клео в

фильме?

- Джессика Андерсон, – ответил Мейсон. – Мы хотели взять Луизу Ланарт, но она

слишком высокая.

Джим дружески улыбнулся Барту:

- Жаль. Но даже когда Клео была юной, между ней и Барни не было никакого

романтического интереса, и она четко донесла это до сценариста, когда

подписывала согласие использовать ее имя. Я знаю, что ты хотел бы видеть свою

жену в главной роли, но просто не вышло. А для Эйлин Лидс мисс Ланарт

слишком молода… та была на десять лет старше Барни.

- Такое трудно заставить выглядеть романтичным, – сказал Мейсон. – Как

Парриш вообще женился на сорокалетней женщине, когда ему самому только

исполнилось тридцать? Просто потому, что она была цирковой звездой?