Трава зелёная

— Мама, мама, а Леонид Иванович нам ногти подстриг! — после чего дети наперебой поведали Марии Васильевне, а так же всем остальным, почему грязь под ногтями не красит дворянина.

— Леонид Иванович, что за бокорезы? — спросила Мария Васильевна, как только поняла, о чём идёт речь и рассмотрела пальчики своих сыновей.

— Да собственно вот… — я достал из кармана хорошо знакомый всем жителям 21 века предмет и протянул его Белкиной. Здесь люди тоже стригут ногти, но делают это при помощи перочинного ножа, который так же используют для зачистки перьев.

— Хм… Искусная вещица, — произнёс отец Лазарь, повертев вслед за Белкиной в своих руках бокорезы. — А что на них за письмена?

«Мля! Какие ещё письмена?» — обдало меня жаром. Стараясь сохранить на лице спокойствие, беру бокорезы в руки и читаю: «Zinger» в степени «R». Рядом артикль, состоящий из букв и цифр. Даты, слава Богу, нет.

— Это, отец Лазарь, клеймо. Так мастер помечает своё изделие, чтобы конкуренты не подделали.

— Хм… Понятно. А что это за металл? Никогда такого не видел.

«Хромированная сталь!» — чуть не ляпнул я, но вовремя тормознулся. Менделеев свою таблицу придумает к концу следующего века. Поэтому, скорее всего, о хроме ничего не известно. А уж о процессе хромирования тем более. Нет таких технологий, как и самой гальваники. Это я знаю точно. Как-то на уроке по истории архитектуры нам рассказывали про Исаакиевский собор в Питере, который украшен скульптурами, изготовленными при помощи гальванопластики. Меня это вопрос заинтересовал, я проник в тему глубже… Короче, ждать ещё лет сто…

— И я не знаю, отец Лазарь, — развожу руками, — Мастера берегут свои секреты от посторонних глаз и ушей. Недаром европейские монархи щедро финансируют науку. Благодаря новым открытиям вложенные деньги окупаются сторицей.

— Это вы о чём, Леонид Иванович? — живо интересуется служитель церкви, а у самого плещется алчный огонёк в глазах. Надеюсь, на время забудет о своих религиозных поползновениях в мою сторону. Я же пока попробую придумать убедительные отмазки.

— О науках, уважаемый, отец Лазарь, о науках. А сейчас прошу покорнейше меня простить. Неотложные дела, знаете ли, вынуждают покинуть ваше прекрасное общество, — с этими словами разворачиваюсь и иду в свою комнату. Нужно накинуть верхнюю одежду. А идти мне потребовалось в уборную. Нижний «клапан» дал знать о себе. Как раз в тишине и поразмышляю.

— Какие дела, Леонид Иванович? — слышу за спиной расстроенный голос хозяйки.

— Дела, о которых при дамах не говорят, — останавливаюсь на секунду и изображаю виноватую улыбку. Надеюсь, не дура, поймёт. Кстати, заметил за собой одну особенность, во время бесед с аборигенами пытаюсь вспомнить фильмы с историческим сюжетом. Для чего? Ворую оттуда фразы. А то мой чересчур современный русский язык приводит народ в тупик. Вроде бы говор родной, а смысл инопланетный.

Где находится сортир, мне Белкин показал ещё ночью. Ходить в бане по нужде, пусть даже по малой, я наотрез отказался. Для меня это всё равно, что вместо унитаза ссать в раковину. А бегать было с чего. После того, как я забраковал местную водку, Иван Данилович кликнул Емельяна и велел ему принести квас. Тот и принёс здоровенный жбан. Литров на пять, не меньше. Пока мылись, да лясы точили, сосуд полностью опустел.

На распутье между баней и сортиром я тормознулся. Нет, камня с указательными надписями не увидел. Просто в голову пришла вполне логичная мысль: «Чем подтираться?» Туалетная бумага отсутствует, для лопухов тоже не сезон… Вспомнил одного знакомца, с которым вместе работали на объекте. Там все удобства тоже располагались на улице. Так вот, когда он ходил в туалет, то всегда брал с собою полуторалитровый баллон с водой. Или даже два. На вопрос: «Зачем?» Ответил, чтобы подмываться. Бумажкой всё равно все складки чисто не вытрешь. Парень, между прочим, был мусульманином, а научил его мулла. Правильно, кстати, научил: нижнее бельё не измажется, нечему будет засыхать и карябать нежные участки кожи… Поэтому я сначала пошёл в баню. Там Прасковья каждое утро в здоровом медном чане подогревает воду. Её, обычно, используют для стирки.

Зашёл в баню… Темновато. Свет вовнутрь проникает лишь через маленькое волоковое оконце, предназначенное для выхода дыма из помещения. Ничего, чан видно. Потрогал воду… Ещё тёплая. Это хорошо! А то попа кашлять начнёт. Осталось найти ковш. К сожалению, пластиковых баллонов пока не придумали. Блин, ни хрена не видно! А огнива у меня нет. Да и пользоваться я им не умею. Пока лучину запалю, весна настанет. Короче, вошкаюсь, как крот в норе. Ещё плащ постоянно за что-нибудь цепляется. Уже и не рад, что пошёл в баню. Давление на нижнюю часть тела растёт, а предохранительный клапан в организме природой не предусмотрен. Наконец-то! За чаном прятался. Набираю воду и бегу к сортиру… Бегу, а сам думаю, как бы не упасть? И ещё бьётся одна тревожная мысль, получится ли быстро расчехлить иновременную одежду? Подбегаю, дёргаю на себя дверь…