Traveler: Извилистый путь

«Почему я подтолкнул Макасу свернуть направо? Потому, что был уверен в практичности своих соображений? Или потому, что слишком боюсь пауков, чтобы свернуть налево? А что, если этот лишний час будет стоить Дрелле…»

Заставить себя закончить мысль он так и не смог.

Они шли среди колючих стен длинного, широкого, изогнутого дугой коридора. Через каждую полусотню шагов – или около того – из стен торчали неярко горевшие факелы. Но из-за кривизны коридора свет часто – и подолгу – не мог достичь их. И, даже зная, что пауков на этом пути нет, Арам никак не мог выкинуть из головы мысли о пауках. Он чувствовал (или ему казалось, что чувствует), как паутина касается лица. Он чувствовал (или ему казалось, что чувствует), как крохотные паучки падают сверху в волосы и, перебирая лапками, бегут по шее вниз, под рубашку. От этого он постоянно чесался. И вздрагивал. Час обещал быть очень долгим.

Едва войдя в зал, известный как Груда Костей, Черношип-воняющий-смертью взял у слуги веревку, на которой тот вел Дреллу, и привязал ее к железному столбу. Со столба свисал скелет калдорая. Внезапно Дрелле не понравилась веревка вокруг пояса. Еще недавно она почти не замечала ее, но теперь веревка словно бы сдавливала тело, душила, совсем как удушливый воздух зала, как железно-сернистый привкус темной извращенной магии, пронизывавшей все вокруг. Теперь Тариндрелла понимала, что означает слово «тошнота», которое она слышала от Талисса Серого Дуба. Развязав конец веревки на поясе, она бросила его наземь.

Черношип и терноплет Чугара уставились на веревку, привязанную другим концом к железному столбу, так, будто не могли понять, как дриаде удалось освободиться от нее. А когда подняли взгляды на Дреллу, то посмотрели на нее, словно, развязав веревку, она совершила какое-то невероятное чудо. Дриаде захотелось рассмеяться над ними, но к горлу вдруг подступила едкая желчь. Подавив рвотный позыв, Дрелла сглотнула. Пищевод обожгло, как кислотой. Ну, отчего она не с Арамом и остальными? Пожалуй, напрасно она оставила их одних…

Отыскав еще один кусок веревки, свинобразы связали дриаде руки и снова привязали ее к железному столбу. На секунду ей показалось, что веревка пылает огнем, обжигает ее кожу, воспламеняет ее листья, опаляет шерстку. От этого Дрелла чуть не закричала, но, опустив взгляд, не увидела никакого огня. Жжение тоже исчезло, как не бывало.

Пришлось признаться (хотя бы самой себе): ей страшно.

Дрелла оглядела зал. Зал был очень похож на пещеру, а смотреть вокруг было почти не на что. Терновый купол, земляной пол, да железный столб, стоящий возле чего-то наподобие алтаря. А еще здесь, конечно, была огромная груда костей, занимавшая больше половины пространства – по-видимому, из-за нее-то зал и получил такое название. Дрелла с любопытством принялась разглядывать ее (ища в любопытстве спасения: оно хоть чуть-чуть заглушало страх). Большая часть костей принадлежала свинобразам, но среди них попадались и человеческие, и тауренские, и кости кентавров, и даже кости зверей (по большей части, вепря, гиены и медведя). Раз или два ей удалось разглядеть даже кости гарпии. А может, и кости виверны. А может, даже и гноллов, и йети. А это что? Уж не драконий ли череп? Правда, Дрелла еще никогда не видела драконов и не могла быть уверена в своей догадке, но решила, что если бы видела дракона, а потом увидела драконий череп, он выглядел бы именно так.

– А кости дриад в твоей Груде Костей есть? – спросила она.

Черношип зловеще захохотал.

– Если да, – продолжала Дрелла, – мне очень хотелось бы взглянуть на них.

Черношип разом оборвал смех. Он явно снова был ошарашен.

Глядя на него, Дрелла нахмурила брови. Похоже, этот свинобраз невелик умом: его так легко поразить…

– Ты что, не понимаешь? – сказала она. – Мне же очень любопытно взглянуть, как выглядят мои кости.

– Это можно устроить, – мрачно проворчала Чугара.

– Прекрасно! – воскликнула Дрелла.

Злобно засопев, терноплет двинулась к дриаде, но Черношип поднял руку, останавливая ее.

– Не сметь! Она – для Хладовея.

– Но я пока не готова к зиме. Еще и весна не закончилась.

Один из слуг наморщил рыло.

– Сейчас лето, – сказал он.

– Молчать! – взревел Черношип. – Речь не о временах года, – сказал он, обращаясь к Дрелле. – Ты и твои силы будут принесены в жертву Амненнару Хладовею, личу из нежити Плети!

– Вот как, – протянула Дрелла, обдумывая все это.