Traveler: Путешественник

Бережно вложив картинку в книгу, Арам вернул толстый том на полку, сорвал со стены отцовскую абордажную саблю и поспешил наверх.

Глава четвертая Этюд в багровых тонах

В этот день учеба пошла очень даже неплохо.

Тронутый тем, что Грейдон сохранил его детский рисунок, Арамар воспринимал науку отца охотнее, чем обычно. Вначале, конечно же, скрес-тили клинки. И, хотя за последние шесть месяцев Арам не проявлял никакого интереса к абордажной сабле, сегодня он – практически невольно – показал кое-какие успехи. На этот раз, с новой охотой к учению, он отбил или парировал первые пять выпадов Грейдона. А затем – еще пять. И еще пять.

Все это не укрылось от внимания остальных. Макаса сохраняла мрачный вид, скорее, по привычке, и взгляд ее сделался совсем не таким уж колючим. Том Фрейкс, рулевой, одобрительно кивнул. Шестеро или семеро палубных – Кассиус Микс, Дезамир Феррар, Мэри Браун, Шайлер Ли, гном Зубб Пальфитиль и прочие – собрались вокруг (хотя обычно бывали так удручены неумелостью Арама, что, не скрываясь, отворачивались). Однобог захохотал и закричал, что капитан «в нешуточной опасности – того и гляди, вспотеет». Приятно удивленный собственными успехами, Арам подумал – и даже понадеялся, – что с высоты «вороньего гнезда» на него смотрит и Дуань Фэнь.

Не прекращая учебного поединка, Грейдон приступил к очередному уроку – и начал с гноллов:

– Они – воинственный народ, – сказал капитан, – и склонны драться с кем и когда угодно. Даже между собой. Я сам видел, как двое гноллов всерьез взялись за топоры, поспорив, чья тень длиннее.

– Из-за тени? Но это же…

– Именно. Итак, есть ли хоть какой-то смысл работать с ними, торговать с ними, пытаться подружиться с ними? Возможно, было бы лучше истребить их под корень. Перебить, как собак. В конце концов, по нашим понятиям они и выглядят и даже ведут себя, точно невоспитанные бешеные дворняги с пеной из пасти.

– Подожди, подожди… – сказал Арам, парируя очередной удар – на сей раз уже не так легко и изящно.

Конечно, Арам понимал, к чему клонит отец. Тот уже не в первый раз заговаривал с ним о существах различных рас, используя этот подход. Грейдон Торн всегда – неизменно – считал, что в любом живом существе можно найти нечто сто́ящее, нечто драгоценное. Сложность состояла в том, чтобы найти ответ, не прекращая орудовать саблей. Арам не настолько хорошо владел оружием, чтобы позволить себе отвлекаться.

– Подождать? – переспросил Грейдон. – Зачем? Что могут предложить нам гноллы?

Арам запыхался. У него пересохло во рту. Но все же он сумел отразить новую атаку и пропищать:

– Собаки – животные преданные.

Грейдон, уже приготовившийся сделать выпад, придержал руку. В уголках его рта таилась улыбка.

– Прошу прощения? – сказал он.

Почувствовав в его тоне скрытое поощрение, Арам заговорил увереннее:

– Ты назвал их собаками, дворнягами, псами. А ведь наш пес, Чумаз, был очень преданным. Робб говорил, что Чумаз скорее умрет, чем позволит причинить вред кому-либо из нашей семьи.

– И это значит?..

– И это значит: если обращаться с гноллами, как со своей семьей, и показать, что мы этого достойны, можно завоевать их преданность…

– А какой нам в этом прок?

– Гноллы – воинственный народ, – процитировал Арам в ответ. – Так не лучше ли иметь их боевые навыки на нашей стороне?

Однобог захлопал в ладоши и заорал:

– Точно!

Грейдон метнул в своего первого помощника сердитый взгляд. Однобог рассмеялся, поднял руки вверх и сказал:

– Прости, прости. Молчу.

Однако и сам Грейдон явно был доволен. Видя это, Арам продолжал:

– Кроме этого, у них есть и другие хорошие качества. Они любят посмеяться не меньше Однобога…

Смеющийся Однобог не удержался, чтобы не вставить словечко:

– Ну-ну, давай-ка не отвлекайся!

Но Торны не удостоили его ответом.

– А еще? – спросил Грейдон.

– Ну… – протянул Арам, парируя и один, и другой, и третий удар. – Они способны оценить искусство. По крайней мере, их матриарх сумела. А любой народ, способный оценить что-то настолько… настолько…

Тут он запнулся, стараясь подыскать подходящее слово.

– Бесполезное! – крикнул Том.

– Бессмысленное! – вторил ему Однобог.

– Восхитительное! – отозвалась Дуань Фэнь с вант.

Услышав, как юная впередсмотрящая восхищается капитанским сыном, вся команда, не сговариваясь, хором издала насмешливое «О-о-о!».

Щеки Арама вспыхнули, однако он был польщен. Дуань Фэнь была маленькой и тощей – совсем как мальчишка. Но на протяжении всего плавания она то и дело улыбалась ему, и откровенно обрадовалась в тот раз, когда он показал ей ее портреты. Слегка воодушевленный тем, что сумел привести ее в восхищение, Арам отразил еще один удар и, наконец, сказал:

– Облагораживающее. Ни одно живое существо, способное оценить нечто столь облагораживающее, не может быть беспросветно плохим.

– Плюс, они здорово вялят мясо, – сказал Дезамир Феррар, и остальные согласно зашумели.