Traveler: Путешественник

Вода тянула вниз, но он не тонул – он погружался, плыл вниз, к Свету. Достигнув морского дна, Арам увидел бочонок маринованных яиц. Мальчик сковырнул с бочонка крышку – и Свет хлынул наружу, едва не ослепив его даже здесь, в темной глубокой воде. Не дожидаясь звуков Голоса, Арам отвернулся, и Джахид Хан, корабельный бондарь, закупорил бочонок.

Но как только крышка встала на место, Голос затих, Свет исчез, и Арам обнаружил, что больше не помнит, как дышать под водой. Он оказался на самом дне моря и больше не мог дышать! Он рванулся к поверхности, прочь из воды, но пиратский капитан Малус захлестнул его лодыжку цепью Макасы и пристегнул Арама к бочонку, точно к якорю. Арам раскрыл было рот, чтобы закричать, позвать на помощь Макасу, но не сумел издать ни звука. К тому же, и Макаса, и Однобог, и отец Арама были уже мертвы – утоплены и прикованы к тому же бочонку Шепчущим, огром Троггом и троллихой.

Арам судорожно раскрыл рот, пытаясь вдохнуть…

…и проснулся, зайдясь в жестоком приступе кашля.

Макаса мрачно взглянула на него.

– Твоя очередь, – прохрипел Арам.

* * *

Несколько часов спустя Макаса села на весла и принялась грести в сторону солнца – судя по его высоте, был конец утра.

– А что, – спросил Арам, – если сейчас не конец утра, а начало вечера? Куда ты гребешь – на восток или на запад?

Макаса обожгла его сердитым взглядом, но вынула весла из воды.

– Через пару минут узнаем.

Арам взглянул на выщербленный клинок абордажной сабли, снятой им с тела убитого, и подумал, суждено ли еще кому-нибудь воспользоваться почти новым оружием, оставленным им в груди Шепчущего.

Услышав, как Макаса шепотом ругает Старину Кобба в таких выражениях, какими мог бы гордиться Кили Уотт, Арам сообщил:

– Разве ты не знаешь? Он мертв.

– Что? Кто? Старина Кобб? Откуда ты знаешь?

– Он явился к нам на борт вместе с пиратами. И убил Кили. – Тут Арам едва не добавил «и пытался убить меня», но побоялся, что это может прозвучать так, будто ему удалось справиться со старым коком. – Его раздавило мачтой. То есть, Кобба.

Макаса изумленно умолкла и, наконец, удовлетворенно откликнулась одним-единственным словом:

– Хорошо.

Но мысли Арама уже были заняты другим. Падение мачты напомнило ему еще об одной утрате – утрате того, чего у него на самом деле и не было, утрате, грозившей разбить его и без того разбитое сердце. Тем более что до сих пор мальчик даже не вспомнил о ней…

– Во время боя… – заговорил он. – Ты не видела, что случилось с Дуань Фэнь?

Макаса, сидевшая на деревянной банке, выпрямилась.

– Нет. Я слышала, как она крикнула с мачты, предупреждая наших – всего за несколько секунд до того, как абордажные крючья пиратов вцепились в наши леера. Но не помню, чтобы видела, как она спускается. И в бою ее тоже не припоминаю. Как насчет того момента, когда упала мачта?

– Не знаю, – ответил Арам.

Макаса тоже не смогла сказать ничего.

Но это навело ее на мысль о подведении итогов боя. В начале плавания на борту наличествовало тридцать душ. Вернее, двадцать девять – у такого изменника, как Кобб, души, конечно же, быть не могло. Макаса – с виду бесстрастно – принялась называть имена одно за другим, и вслух отвечать самой себе, если судьба названного была ей известна. Если нет – делала паузу. Порой Араму удавалось заполнить пробел, сообщая – со всем бесстрастием, на какое он был способен – о том, что видел он. Порой – не удавалось.

Окончательные итоги вышли такими.

Второй помощник капитана Макаса Флинтвилл и юнга Арамар Торн бежали на борту корабельной шлюпки. Итого – двое.

Палубный матрос Мэри Браун и палубный матрос Орли Пост были ранены, но живы, когда их видели в последний раз. Итого – двое.

Капитан Грейдон Торн, первый помощник капитана Дурган Однобог, третий помощник капитана Молчун Джо Баркер, корабельный врач Йакомо Хайд, палубный матрос Дезамир Феррар, палубный матрос Джеймс Мак-Киллен и палубный матрос Зубб Пальфитиль были живы, практически невредимы, и продолжали бой, когда их видели в последний раз. Итого – семеро.