Травяной венок. Том 1

Старый Никомед воображал, что гости пробудут у него не меньше месяца, поэтому был не слишком рад их отъезду. Впрочем, Марий был не очень подходящей компанией для такого недалекого и отжившего свое ископаемого, как Никомед II. Не обращая внимания на мольбы царя, они, пройдя узким проливом Геллеспонт, вышли в Эгейское море, где паруса их судна наполнил свежий ветер.

Возле устья реки Кайк корабль прошел некоторое расстояние в глубь суши и достиг Пергама; именно так можно было суметь рассмотреть чудесный город, вознесшийся на акрополе и окруженный высокими горами.

И Квинт Муций Сцевола, и Публий Рутилий Руф оказались на месте, но судьбе было угодно, чтобы Марий и Юлия не познакомились со Сцеволой накоротке, поскольку он торопился в Рим.

– О, как прекрасно провели бы мы вместе время летом, Гай Марий! – вздохнул Сцевола. – Теперь же я уплываю: мне надо добраться до Рима, пока зима не превратит морское путешествие в опасное занятие.

Марий и Рутилий Руф отправились попрощаться со Сцеволой, предоставив Юлии возможность устроиться поудобнее во дворце, который гораздо больше пришелся ей по душе, нежели покои Никомеда II, хотя и здесь ей недоставало женского общества.

Марию не было никакого дела до того, что Юлия скучает в отсутствие подруг, предоставив ее самой себе, он приготовился слушать новости в изложении своего старейшего и преданнейшего друга.

– Первым делом – Рим, – попросил он.

– Начну с поистине замечательной новости, – молвил Публий Рутилий Руф, жмурясь от удовольствия. Как здорово было встретиться с Гаем Марием вдали от дома! – Гай Сервилий Авгур умер в ссылке в конце прошлого года, так что предстоят выборы на освободившееся место в коллегии авгуров. Разумеется, выбрали тебя, Гай Марий!

Марий разинул рот.

– Меня?..

– Именно тебя.

– Мне и в голову не приходило… Почему я?

– Потому что тебя по-прежнему поддерживают многие римляне, как бы ни старались Катул Цезарь и иже с ним. Полагаю, избиратели сочли, что ты заслуживаешь такой чести. Твоя кандидатура была выдвинута всаднической центурией, и ты набрал большинство, благо что закона, запрещающего выбирать отсутствующее лицо, не существует. Не стану утверждать, что твое избрание было благосклонно встречено Поросенком и его компанией, зато Рим в восторге!

Марий вздохнул, не в силах скрыть удовлетворения.

– Что ж, вот новость так новость! Авгур! Я! Значит, и мой сын будет жрецом или авгуром, а дальше и его сыновья. Выходит, я все же прорвался, Публий Рутилий! Мне удалось проникнуть в святая святых Рима – деревенщине-италику без примеси греческой утонченности!

– Вряд ли кто-либо отзывается теперь о тебе в таких выражениях. Тебе следует знать, что смерть Хрюшки стала в некотором смысле вехой. Если бы он был жив, ты вряд ли выиграл бы какие-либо выборы, – рассудительно молвил Публий Рутилий. – И ведь не в том дело, что его autoritas была выше, чем у кого-либо еще, а свита – многочисленнее. Просто его dignitas разбухла донельзя после всех этих схваток на форуме, когда он был цензором. Можно любить или ненавидеть его, но нельзя не признать его беспримерную храбрость. Но, думаю, главная его заслуга в другом: он представлял собой ядро, вокруг которого смогли сплотиться другие. Вернувшись с Родоса, он приложил максимум усилий для твоего низвержения. А что еще ему оставалось делать? Вся его власть и влияние были направлены на одно – твое уничтожение. Смерть его стала, знаешь ли, огромным потрясением. Он так здорово выглядел, когда вернулся! Я не сомневался, что он будет радовать нас еще многие годы. И на тебе!

– Почему у него в гостях оказался Луций Корнелий? – полюбопытствовал Марий.

– Этого никто не знает. Они не были близкими друзьями – в этом мнения сходятся. Луций Корнелий ограничился тем, что сказал: его присутствие было случайным, он вовсе не намеревался ужинать у Хрюшки. Очень странно! Более всего меня поражает то, что Поросенок не нашел в присутствии Луция Корнелия ничего необычного. Я делаю из этого заключение, что Луций Корнелий собирался присоединиться к фракции Хрюшки. – Рутилий Руф нахмурился. – У них с Аврелией вышла серьезная размолвка.

– У Луция Корнелия? Да.

– От кого ты услышал об этом?

– От самой Аврелии.

– Она не объяснила, по какой причине?

– Нет. Просто сказала, что больше не желает видеть Луция Корнелия у себя в доме. Как бы то ни было, вскоре после смерти Хрюшки он отправился в Ближнюю Испанию. Аврелия сообщила мне эту новость только после его отъезда. Наверное, боялась, как бы я не напустился на него, будь он еще в Риме. А в общем-то все это довольно странно, Гай Марий.

Марий, не слишком интересовавшийся личными раздорами между людьми, скорчил рожу и пожал плечами.

– Пусть странно, но это их дело. Какие еще новости?

– Наши консулы провели новый закон, запрещающий человеческие жертвоприношения, – со смехом сообщил Рутилий Руф.

– Что ты сказал?

– Закон, запрещающий человеческие жертвоприношения.

– Чудеса! Ведь принесение в жертву людей давно уже не является частью собственной или приватной жизни в Риме! – Марий с отвращением отмахнулся. – Ерунда какая-то!