Травля

Я выдал отличный сольный концерт нечеловеческих криков. Сначала я имитировал поросенка, которому зажали хвост ящиком старинного комода, затем тявканье шакалов в жару. Потом я перешел к ярости слона, узнавшего об измене своей жены. Все это сопровождалось разными выходками. Я даже сам завелся, сбросил матрас на пол, катался по одеялу до тех пор, пока не подошел стражник.

Когда открыли дверь, меня усмирили... Стражников было двое. Третий стоял в фуражке набекрень. Судя по серебряным нашивкам на рукавах, это был, видимо, шеф.

– Отведите его в медпункт, – сказал он. – Я пойду предупрежу директора.

Меня схватили и потащили по коридорам до лифта. Спускались быстро-быстро, как Копа, когда он несся с мячом и никого перед ним не было.

Снова коридор... Помещение, пропахшее эфиром... Мы прибыли. Вызывают врача, кладут меня на кровать... Я разыграл полное изнеможение. Врач тут как тут. Он приподнял мои веки, послушал сердце и покачал головой.

– Криз прошел, – сказал он. – Оставьте его здесь, я за ним послежу. Если он снова возбудится, мы сделаем ему укол, чтобы успокоить...

Шеф стражников, эта вялая селедочная шкура, заметил:

– Вы знаете, доктор, он очень опасен.

Доктор согласился:

– Не волнуйтесь, ему свяжут ноги, и я прикажу сторожить его двум санитарам.

Смогу ли я запудрить ему мозги?

Все ушли, за исключением двух санитаров, которые расположились между дверью и моей кроватью. Казалось, эти типы совершенно не хотели спать. Они вполголоса обсуждали мои подвиги, описание которых переполняли вечерние газеты. Личность убийцы смущала их и волновала. Оба они были молоды и крепко скроены. Их вскормили не из велосипедного насоса, это было видно невооруженным глазом. Наверняка они жонглировали больными, как блюдцами.

– Ты веришь, что это сумасшедший?

– Я не знаю, может быть... Кто еще станет прижигать груди девушке сигаретой и разрезать ей горло?

Это было для меня откровением. Тут я понял, почему начальство поверило в тараканов в моей голове. Естественно, поверив в мою способность к подобной расправе над женщиной, можно было прийти только к такому выводу.

Я по-прежнему не шевелился. Судя по тому, что я смог увидеть, санчасть находилась в том же здании, что и тюрьма. Это усложняло побег, но ночной персонал был немногочислен, возможно, клиенты здесь также редки, как в роскошных отелях в мертвый сезон.

Мои санитары перестали обмениваться гипотезами о моем умственном состоянии. Я услышал их ровное дыхание. Это был хороший знак...

Если бы мои лодыжки не были связаны ремнем, я рискнул бы броситься в драку и вкатить им небольшую дозу снотворного моего собственного рецепта, точно!

Чтобы достать узел ремня, я извивался как змея на бархате: медленно-медленно и бесшумно. Есть... Оба кореша продолжали дремать. Я замер, боясь разрушить их уверенность, что все в порядке. Затем я начал манипулировать с ремнем, подергивая его в петле узла... Вот узел ослаб. Я напрягаю ноги, чтобы развести лодыжки. Затем, фантастически изловчившись, мне удается освободить ногу... Потом – вторую...

Я улегся на кровать восстановить силы и посмотрел на клизмачей. Один из них открыл глаза и наблюдал за мной. Он подтолкнул локтем приятеля.

– Смотри, Ганс, он проснулся!

Другой тут же пришел в себя. Оба стали меня проверять, как будто были знаменитыми биологами, а я культурной средой11.

Я скрыл свои намерения и испустил жалобный вздох, способный навести тоску на выводок тигров. Лучше подождать... Я замер и сделал вид, что сплю. Однако бдительность пробудила обоих санитаров. Они пустились рассуждать о медицинских свечах: один был сторонником ставить их узким концом, ссылаясь на то, что так предназначено; другой придерживался более революционного метода – вводить толстым концом. Он базировал свою теорию на аэродинамике. Голоса усиливались. Тема явно их увлекла. Эти господа готовы были вступить в соревнование; хотел бы я это посмотреть. Можно было бы заключать пари, вот был бы азарт. Команда суппозиторий А Национального Дивизиона встретилась с У К Ш С (Университетский Клуб Швейцарского Суппозитория) в турнире, идущем в зачет Кубка мира, который будет, естественно, разыгран на берегах По.

В конце концов, мне стало скучно. Я оставил их спорить о технологии и вернулся к своей личной тематике. Есть, конечно, научный круг вопросов более спорный, но и более увлекательный.

Вдруг я так и подскочил. Мне пришла в голову ошеломляющая мысль, которую я до сих пор не осознавал: если типы из сети Мохари поспешили послать убийц к Франсуазе, значит, они держат Матиаса под подозрением. Документы, найденные у бедной малышки, доказывают, что Матиас засыпался полностью, поскольку его друг – убийца Влефты.