Травоядный. Том I

Чего и следовало ожидать. Он не согласится на заранее проигранный бой. Но… Я чувствовал запах возбуждения, и… его сердце впервые забилось так быстро, я слышал… его азарт. Кандалы! Без каналов есть шанс!

— А если без кандалов? — выпалил он, словно вновь услышав мои мысли.

— Что? — взгляд тигра стал суровым, но от меня не скрыть его желания сорвать такой куш.

Ставки на такой бой были бы безумными. Такой скандал, такой риск. Подобного вряд ли кто делал, и именно этого так не хватает любому народу. Зрелище — вот что я мог дать. И шанс сыграть величайшую ставку. Осталось лишь молить здешних богов, чтобы алчность превысила благоразумие.

— Я лучший боец! Ты это знаешь, и все те, кто видел меня на ринге, тоже! Вы уже давно не можете найти мне достойных соперников, а игра в поддавки скоро всем надоест, — проговаривал Декс с осторожностью.

Как странно — эти слова точно мои мысли. Вот, значит, как это работает. Так он влиял на меня…

— Снять без причины кандалы с невольника — преступление серьёзное, — говорил Хавир, но скорее для себя. — Но в «Берлоге» половина грешит большим…

Он убеждал себя, не взвешивая, а ища новые доводы в пользу боя.

— И Кнут мне задолжал, так что… — неожиданно его взгляд стрельнул в меня, впился, он улыбнулся по-кошачьи. — Ты дерзкий подонок. Только величайший идиот мог предложить такой сумбур. Но ты, похоже, действительно на всё готов ради той зайчихи.

Какая глупость и идиотизм. Такие чувства только мешают и всё портят, но в этот раз — может, и они сослужат?

— На всё! Только дай мне шанс! Я не подведу! — пылко, с горящими глазами протараторил Декс.

— Послезавтра. Я приду за тобой после заката, — сказал Хавир.

Есть надежда. Останется ещё день до встречи с Риханом. Сейчас я действительно вряд ли смогу с ним совладать. Он, без сомнений, силён, и я даже не знаю насколько. Но если смогу победить в боях, эта проблема отпадёт. У Хавира точно есть достаточно власти, чтобы приказывать волку. А там уже у меня будет время разобраться с кандалами и со своими способностями.

И тогда я приду за ним.

Я убью его.

— Но ты, скорее всего, помрёшь! Ха-ха-ах! — рассмеялся он и принялся уходить. — Какой же дерзкий ублюдок! Умора! — слышал я, пока он удалялся всё дальше.

Декс повернул голову и бросил взгляд на деревянную дверь барака. Другие ещё не пришли, он не слышал тихое дыхание и лёгкие шаги внутри. Они будут задавать вопросы: про Законников, Ронта и Лида, про чудесное освобождение и битву с тварью.

С каждым днём проблемы растут словно снежный ком. Мне нужно уходить, бежать из этого дерьма. Или дождаться того самого турнира? Но каковы его условия? Возможно ли вообще победить? Хотя по поводу награды я не сомневаюсь — свобода. Только вот правда ли это? И Законники — они так просто отпустили меня? Что им сказал Декс, пока я был в отключке? Почему Хавир так благосклонен? Что бы он ни говорил, он всё же пришёл за мной и остановил Рихана.

Голова заболела. Нужно разобраться со всем по очереди, иначе концов не соберу.

— Я должен победить, — сказал Декс, открывая деревянную дверь.

Внутри оказалось пусто, только у стены, в самом углу кто-то сидел. Я сначала не понял, удивился, этот кто-то мог вполне слышать разговор с Хавиром. И это плохо. Но тут же меня захлестнули сильные, бьющие в голову чувства: боль, жалость, страсть и верность, раздражение и вожделение. У меня не было слов, чтобы описать испытываемое. Это была буря и гром, штиль и рассвет. Жар и холод, меня бросало из крайности в крайность.

«А может это…» — подумал я.

А Декс тут же понял, кто сидит на лежанке, укутанный в тряпьё. Он кинулся вперёд, споткнулся, упал, вновь бросился вперёд.

— Лита! — тяжело дыша тараторил он. — Лита, Лита!

Она повернула голову, и он застыл, сердце Укололо, гордо сдавило. Ярость клочьями облепляла внутренности. Всё её личико покрывали синяки и рассечения, глаза её смотрели пусто и безжизненно, иссушенные губы покрылись струпьями.

— Лита… мне жаль, мне жаль, — промямлил Декс, отведя взгляд, а я подумал, что она жива — и это уже хорошо. — Я защищу тебя, я берегу тебя… прости, прости меня!

Она двинулась, он застыл, боясь её спугнуть, словно она была лесной ланью. Её рука коснулась его сбитых костяшек, затем прикрыла их. Он прильнул, прикусив губу. Его подбородок уткнулся ей в шею.

— Я слышала ваш разговор, — сказала она, и он вздрогнул.

Только не это. Это наш шанс. Не смей его отговаривать.

— Не ходи туда, прошу. Ты можешь умереть, — просила Лита, голос её был шершав. — Не надо, Декс. Со мной уже всё…

Она не хочет жить. Знакомое чувство. Хочет мести, но слишком слаба. Настолько, что даже попытаться что-то противопоставить кажется абсолютно невозможным.

На душе стало мерзко… она ведь не заслужила всего этого. Но так уж устроен мир — этот, тот. Мы редко получаем, что заслужили, и наши достижения зачастую сводятся к простой удаче и изощрённой случайности.

— О чём ты? — взволнованно спросил Декс, стискивая её маленькую ручку. — Взгляни на меня!

Но она не могла.

— Посмотри!

Она опять не подняла головы, только закусила губу.

— Эти синяки, откуда они?