«Треба знаты, як гуляты». Еврейская мистика

Той паре, которую ты видел сегодня, плохо поставили хупу. И Нуква не выпустила жениха из объятий. За долгие годы она основательно прилепилась к мужской душе, перевела на себя всю животворящую энергию его тела, и поэтому у пары нет детей. Просто так эту Нукву теперь не прогонишь, необходима основательная встряска. Поэтому я велел разводиться.

Ребе замолчал, затем улыбнулся, и его зубы сверкнули в лунном свете.

— Признайся, Лейб, — спросил он совсем другим тоном, — тебе не давала заснуть моя жестокость?

Хасид молча кивнул.

— Знай же, что завтра я сам поставлю этой паре хупу и прогоню Нукву. Именно это сообщил служка женщине, когда я велел ей отправляться домой. После второй свадьбы у них родятся дети. Много детей. Ты все понял, Лейб?

— Да ребе.

— Спокойной ночи.

Ребе отступил в темноту и закрыл дверь. Хасид несколько минут стоял, повторяя про себя каждое услышанное слово. Затем улегся в постель и быстро заснул. Полная луна глядела в окно, заливая холодным светом его умиротворенное лицо. Теплый летний дождь без устали стучал по крышам Меджибожа.

Доброе утро в силиконовой долине

Записано со слов р. Элияѓу-Йоханана Гурари, главного раввина города Холон.

Эта история могла бы произойти в любом другом месте и при совершенно иных обстоятельствах. Но она произошла именно в Силиконовой долине, и свой рассказ мы начнем с того самого утра в том самом месте.

У Дэйва Вайлеса были все основания пребывать в хорошем настроении. Ему недавно исполнилось тридцать шесть лет — возраст, в котором болезни еще далеки, а голова уже достигла кое-каких высот. Кое-каких — скромно сказано: в негласной иерархии хайтековских бизнесов Силиконовой долины его фирма входила в первую десятку. Ну, не совсем его фирма, он был одним из четырех основателей дела, но гордиться, безусловно, есть чем.

Дэйв был счастливо женат, жена воспитывала двух малышей — мальчика и девочку. Виделся с ними Дэйв не часто, работа поглощала все время. Но в ту пятницу он ехал в фирму с особым настроем, день предстоял короткий, до обеда, а после — он забирал жену и детей и они уезжали на выходные в загородную гостиницу. Жена еще ниего не знала, это был сюрприз, о котором Дэйв собирался сообщить ей по телефону, возвращаясь домой. Целых три дня вместе с семьей. Как здорово!

На входе он привычно провел карточку через щель электронного вахтера, пожелал доброго утра охраннику, черному, вечно нахмуренному Джо, и отправился прямиком в лабораторию. Сегодня предстояло кое-что проверить.

И все у него в тот день складывалось, все получалось. Даже задача, над которой он ломал голову последний месяц, вдруг распахнула плотно сжатые створки, явив взору переливающуюся жемчужину решения. Ровно в час дня он собрал портфель, попрощался с коллегами и быстрым шагом двинулся к выходу. Еще полчаса и…

Выходя из здания, он вспомнил о досадной оплошности. В комнате-холодильнике, где хранились материалы для опытов, он забыл закрыть крышку на одном из ящиков. Да, черт побери, ничего страшного не случилось бы с материалами и до понедельника, но педантизм и скрупулезность были неотъемлемыми чертами его характера.

«Ну, еще десять минут, — подумал он. — Туда и обратно».

Подойдя к холодильнику, он вспомнил, что ключи остались в кабинете. Тяжелая, термонепроницаемая дверь снаружи открывалась простым нажатием рукоятки, но изнутри такой рукоятки не было, поэтому отворить дверь можно было только при помощи ключа. Он, Дэйв, самолично выпустил грозное распоряжение, категорически запрещающее заходить в камеру без ключа. Ведь, если дверь нечаянно захлопнется, то…

Он потянул на себя ручку, широко распахнул дверь, подпер ее портфелем, так, чтобы он не дал двери захлопнуться и вошел вовнутрь. Отыскать ящик и запереть крышку заняло две минуты, Дэйв уже собрался двинуться к выходу, как вдруг услышал тяжелый удар.

Три тысячи чертей! Как это могло произойти? Он подскочил к двери и с размаху навалился на нее плечом. Безрезультатно! Под ногами валялся портфель, видимо, дверь затащила его вовнутрь.

«А ведь ни одна живая душа не знает, что я здесь, — похолодев от ужаса, понял Дэйв, — Никаких следов, ни малейших намеков». Он ведь никого об этом не предупредил. Все думают, будто в эту минуту он уже подъезжает к своей вилле, а не кусает от бессилия губы в холодильнике при температуре минус десять.

Дэйв зябко поежился. Холодно. А будет еще холоднее. У него осталась только одна маленькая надежда: кому-то могут понадобиться материалы для опытов и он заглянет в холодильник. Опыты не начинают в пятницу после обеда, но какие-то шансы есть.

Три часа Дэйв провел в непрерывных физических упражнениях. Прыгал, отжимался, приседал, даже стойку на голове пытался делать.