Требование Маркона (ЛП)

— Ты же знаешь. Это, — она ткнула меня в лоб, — возмутитель спокойствия. Она любит тебя. Ты любишь ее.

Моя голова, хотя и была источником беспокойства, гудела и потрескивала как лунная молния. Любовь? Это было для пар.

— Она не Варг, Амма. Помнишь? Я не узнаю, пока…

— Поищи в своем сердце, пока не поздно.

— Поздно?

Она не стала вдаваться в подробности, только пристально посмотрела мне в глаза. В молочной глубине я увидел тот первый раз, когда положил глаз на Натали в хижине Солана. Я увидел, как впервые коснулся ее на тропе к нашей деревне. Я увидел свои губы на ее губах, ее руки обвились вокруг моей шеи, притягивая меня ближе. Но все это были физические реакции. Все глубже погружаясь в гипнотический взгляд Аммы, я расстраивался из-за упрямства Натали, когда она что-то задумывала. Восхищение согрело меня при мысли об ее уме и целеустремленности. И я чуть не задохнулся от ее преданности делу и помощи нам. Амма была права. Если мои чувства к Натали не были любовью, то чем же они тогда являлись?

Улыбка медленно расползлась по обветренному лицу Аммы, а ее глаза заблестели, освобождая меня от их чар. С большим усилием она выпрямила согнутое тело, опираясь на трость.

— Ты знаешь.

Это был не вопрос. Я кивнул.

— Скажи это, — приказала она.

— Я люблю ее, — пробормотал я, едва веря собственным словам, но признавая их правдивость. С удивительной силой она воткнула конец палки в грязь.

— Громче!

С трудом сглотнув, я повысил голос:

— Я люблю ее. Я люблю Натали!

Амма откинула голову назад и захихикала от радости. По крайней мере, я надеялся, что это была радость. Когда ее слезящийся взгляд снова остановился на мне, что-то промелькнуло в ее глазах. Если бы мы не разделили этот удивительный момент, я бы подумал, что это печаль.

— Время поджимает, мальчик, — сказала она и, повернувшись, побрела к лесу. — Хороший день для прогулки по лугу.

Мгновение я наблюдал за ней, сбитый с толку этой встречей, но в то же время мое сердце ликовало: «Я влюблен в Натали!» Затем мысль ударила меня так сильно, что екнуло сердце: «А что, если Амма ошибается и Натали не любит меня?»

Я медленно встал, чувствуя тяжесть на сердце, и повернулся к своей хижине. Мне нужно было время, чтобы успокоиться и подумать. Я поднял глаза, и у меня перехватило дыхание — прямо передо мной стояла Натали.

Глава 19

Натали

Ступор. Вот что было со мной, когда я, услышав слова Маркона, уставилась на него.

«Он любит меня?»

Пожилая женщина — мы видели ее на тропе, и я приняла ее за Умму — остановилась перед входом в лес. Ее взгляд притягивал меня как магнит. На ее губах промелькнула улыбка, и она едва заметно кивнула. Затем она исчезла между деревьями. Освободившись от ее чар, я снова посмотрела на Маркона и попыталась подобрать слова.

— Я пришла сказать, что все исправно работает, — пробормотала я. — Система водоснабжения.

Взгляд Маркона впился в меня как лазер.

— Хорошо.

Он сделал шаг вперед. Часть меня хотела убежать, но большая часть хотела, чтобы он сделал еще три шага и заключил меня в свои объятия.

«Он любит меня?»

— Ты ушел, — прошептала я.

Я знала, что эмоциональная дистанция, которую я установила между нами, должно быть, смутила его. Черт, это и меня смущало. Но только после разговора с Тимой я все поняла. «Я хочу, чтобы кто-то влюбился в меня, потому что я — это я, а не потому, что так велит какой-то сказочный обряд», — вот что я ей сказала. И всего несколько секунд назад я услышала, как Маркон произнес те самые слова, которые я так хотела услышать.

Он любит меня.

Он сделал еще шаг вперед.

— Я не мог видеть тебя с Джереком, — сказал он, слегка приподняв верхнюю губу, чтобы показать зубы. Его чуть удлинившиеся зубы. Он ревновал.

«Он любит меня!»

— Джерек мой напарник. Вот и все. Между нами нет никакой романтики.

Его невозможно-зеленые глаза впились в меня, заставляя задыхаться от желания. Он сделал еще шаг и остановился в нескольких дюймах от меня. Мне пришлось вытянуть шею, чтобы сохранить зрительный контакт.

— Почему? — его голос был едва громче шепота, но его вопрос звенел в моей голове как колокол.

Теперь, когда я знала, что он чувствует ко мне, теперь, когда я знала правду, я могла рискнуть признаться в своих чувствах — ему и себе. Но жизнь, посвященная защите моего сердца, все усложнила. Адреналин бурлил в крови, слезы щипали веки.

— Потому что… — мое горло сжалось, и мне пришлось сглотнуть, чтобы прочистить его. Глядя ему прямо в глаза, я глубоко вздохнула. — Потому что я люблю тебя.

Едва я закончила, как его руки обняли меня, и его губы прижались к моим в яростном, голодном поцелуе. На мгновение все, что я могла сделать, это открыть рот и принять его язык. Затем сработали мои инстинкты.