Требуется чудо

- Медведя... Дурак! - Валерия не выбирала выражений, не стеснялась Наташи. - Мы тебя ждали-ждали, отчаялись уже, Наташка волнуется: где ты? Не случилось ли что?.. Я тоже нервничать стала... А тут две тетки мимо, говорят: там авария, все вдребезги, два трупа... Мы и побежали... - И тут она, не стесняясь, в голос, заплакала, уткнулась лицом в толстый пиджак Александра Павловича, будто снимала с себя накопленное за этот час напряжение, _разряжалась_.

Выходит, и у нее оно было - напряжение?..

И Наташа рядом носом хлюпала.

Для полноты картины заплакать оставалось и Александру Павловичу. Для проезжающих мимо умилительное зрелище: безутешная семья рыдает над разбитым семейным счастьем марки "ВАЗ-21011"... Поэтому Александр Павлович плакать не стал, да и забыл он давным-давно, как это делается, хотя, по правде говоря, в горле что-то предательски пощипывало. Впрочем, сие можно было и на нервы списать...

- Ну, ладно, ладно, - он старался быть строгим, - прекратите немедленно! Нагородили тут: "вдребезги", "трупы"! Тетки, видите ли, сказали...

- Да-а, тебя же нету-у, - тянула Валерия. Наташа плакать перестала, стояла рядом, держась за полу пиджака Александра Павловича: чтобы он, не ровен час, опять не исчез, - страховалась, значит.

- Все, кончили! - Александр Павлович уже начинал всерьез сердиться. Устроили рев... Подумаешь, авария! Крыло заменить - и все. День работы на станции... Вот что, дамы: я обедать хочу. По машинам...

Двигатель работал вполне исправно. Александр Павлович развернулся в сторону Москвы и, уже не слишком торопясь, повел своего покалеченного "жигуленка".

- В ресторацию? - спросил. Хотя, честно, не до ресторанов ему было. Представлял: сколько придется возиться, пока страховку получишь, пока найдешь крыло, фару, решетку, бампер - ну просто оторопь брала.

- Никаких ресторанов, - твердо сказала Валерия. - Едем домой. У меня есть курица, я ее в духовке изжарю, на пару. А Наташка сделает салат... Как, Наташка?

- Сделаю...

Валерия осторожно, но крепко прикрыла своей ладонью руку Александра Павловича, лежащую на рычаге коробки передач. Сидела, молчала. Так и ехали - молчком.

И, лишь подъезжая к проспекту Мира, Александр Павлович с некоторым замешательством вспомнил: а "портсигар"-то он выключил...

6

Александр Павлович уехал от Валерии поздно: за полночь. Собирался спать, думал: денек завтра - врагу не пожелаешь! С утра надо поймать Олега, великого автомобильного мастера, договориться с ним о ремонте: может, самому ничего доставать не придется, может, все у Олега и отыщется; он - мужик запасливый, рачительный. Потом - "пилить" в Загорск за правами; унижаться в ГАИ, уверять, что правила дорожного движения для Александра Павловича как Библия для верующего, что всю оставшуюся жизнь он посвятит соблюдению дистанции.

Целый день - как отдай!

А когда подготовкой к премьере заниматься?

Плюнул на позднее время, позвонил своему заведующему постановочной частью, по сути - главному администратору иллюзионного хозяйства.

- Валентин? Это я. Разбудил?.. Ничего, и так много дрыхнешь... Слушай меня внимательно: завтра все распакуй - до винтика, всех моих бездельников собери, накачай их как следует - пусть дрожат. Особенно девицы. Отъелись небось за отпуск, ни в один ящик не влезут... Договорись с Грантом: в двадцать два ноль-ноль мы полностью прогоняем аттракцион, пусть манеж даст. Понял?.. А я только к вечеру подъеду... Да нет, ничего: просто тюкнул машину, права забрали, отправлюсь их выцыганивать... К черту... Ладно, спи...

Свет погасил, лег, изготовился ко сну.

На улице гулял ветер, яростно раскачивал жестяной фонарь на столбе у дома и по потолку, над Александром Павловичем бегали светлые полосы, мешали спать. А скорее не они спать мешали, а прожитый день, до краев набитый событиями - одно другого любопытней.

Врачи считают: все болезни обостряются по ночам. А совесть? Ну-у, если она больная...

Какая же совесть у Александра Павловича? Пустой вопрос! У Александра Павловича совесть крепче гранитной глыбы, ни одного изъяна, ни единой трещинки. А что ж тогда не спится?..