Требуется дворник

— Иди сюда, — позвала его Катя. — Неси на стол чашки. Помогай. Быстренько.

— Не хочу помогать. Спать хочу.

— Ложись, пожалуйста.

Глебка подумал и начал сдвигать кресла. Казалось, ничего, кроме кресел, его сейчас не интересовало. Сдвигал их громко, упрямо.

— Его уложу, и сядем ужинать на кухне.

— Почтовый ящик зачем носил в школу? — спросил Костя. Старый почтовый ящик хранился у Кости в каморке.

Глебка молчал, потом ответил все-таки:

— Я случайно его взял. Для смеха.

— А будильник?

— Чтобы его перепутали со школьным звонком.

— Поздравляем, ты почти добился успеха, — сказала Катя.

— У Рожкова выпадение памяти, — сказал Костя.

— Неужели?

— Он забыл, что у него скоро каникулы.

— Каникулы! — вновь как ненормальный закричал Глебка.

— Ты коряво учишься, — продолжал Костя. — И непонятно, в каком ты классе — во втором или опять в первом.

Глебка молчал.

— Ты малограмотный.

— Я не малограмотный, — запротестовал Глебка.

— За кого я несу материальную ответственность?.. Вы не знаете, Джамайка Апельсиновна? — Это Костя обратился к Кате. — Что за ребенок достался?

Катя и Глебка засмеялись, и что-то неуловимое, понятное только им двоим, объединило их. И они были счастливы этим.

— Спать хочу, — сказал Глебка Кате уже как первому Другу.

Катя начала стелить в креслах постель, подобную матросскому гамаку. Глебка отправился умываться: дружба дружбой, а без мыла, очевидно, не обойтись. И без моркови, которую Глебка продолжал грызть под строгим Катиным контролем.

Глебка укладывается в гамак, закрывает глаза. Катя поглаживает Глебку, чтобы он окончательно успокоился после дневных переживаний, и он окончательно успокаивается и засыпает с лицом безмятежным и безгрешным, откинув одну руку на подушку, другую протянув поближе к Кате. «Мальчику всегда нужна мать и всегда нужен отец, — думает Катя. — Закон природы». Катя смотрит на спящего Глебку и видит довольно отчетливо на руке, которую Глебка протянул поближе к ней, чернильное пятно. Обманул, не умылся как следует, Рылкин.

Катя выключила в комнате свет, а это значит — уличный фонарь. Костя пристроился на кухне и опять читал «Родную речь».

— Готовишься наконец к воспитательной работе? Или к поступлению в институт освежаешь?

Катя разлила по чашкам чай. На столе появились хлеб, сыр и масло… Мокрой ложкой сделала на масле цветок. Сказала:

— Не ты один умеешь.

Костя взглянул, одобрил и продолжал читать.

— Остынет чай, и цветок увянет.

— Ничего, что он лег голодным? — Костя закрыл «Родную речь» с таким почтением, как будто бы он закрывает «Войну и мир».

— Детям иногда полезно. Он устал, хотел спать и поэтому капризничал.

— Кто его мать, как думаешь?

— Несчастная женщина.

— Почему?

— Обрекла себя на разлуку с сыном.

— Я не люблю разлучаться, — сказал Костя.

— С кем?

— С дорогими мне людьми или ставшими дорогими.

— Ты это говоришь мне или его матери?

— Себе. А какой я со стороны? — спросил Костя.

— Забавный.

— И только?

— Тебе этого мало?

— Мало. А бывает неизбежность?

— Неизбежность чего? — насторожилась Катя.

— Случая.

Катя молчала… Костя не сомневался, что она обдумывала его слова о неизбежности случая. Случая чего? Их встречи? Конечно. Чего же еще? Катя продолжала молчать, а Костя продолжал упрямо ждать. Катя сказала:

— У тебя нет кованого балкона из Неаполя. Я люблю балконы даже на первом этаже.

— Я его куплю.

— Его уже купили. Я видела.

— Кто?

— Эрмитажная вдова. Сказала, что приделает к даче.

Во дворе жила вдова по прозвищу Эрмитажная. Она собирала антиквариат, но, в отличие от Кости, — подлинный.

— Я куплю тебе камин, — не сдавался Костя. — Хочешь? Коллеги из Воскресенска продают. Тоже кованый.

— Камин не хочу. Мне нужен балкон, — упорствовала Катя, — чтобы вытряхивать с балкона ковры.

— А дачу не хочешь к балкону? — съехидничал Костя.

— Ну, если продают коллеги… Впрочем, не хочу — я еще не вдова.

— Ты еще и не замужем, — рискнул напомнить Костя.

У Кати дрогнуло, напряглось лицо. Это длилось всего лишь мгновение. Но Костя все равно пожалел, что пошутил так необдуманно.

— Я не успела выйти замуж. Меня украли пираты! — Катя вновь улыбалась.

— Ты хочешь сказать, что украл я? — обрадовался Костя.

— А ты разве пират? — удивилась Катя. — Ты дворник.

Костя сразу сник. Глянул в окно.

— Снег повалил. Завтра грести. Люблю — успокаивает. В детстве я был робким, и мать заставляла меня подходить к прохожим и спрашивать, который час. Невротическое состояние зажатости.

— А ты откуда прибыл в Москву, бедненький такой, зажатый?

— Туляки мы. Пряники жуем. До сих пор люблю пряники.

— Память детства? Понимаю. Который час? — спросила Катя.

— Издеваешься?

— Нисколечко. Глебка носил будильник в школу, а ты опять положил его в карман куртки и забыл вынуть.

Костя часто брал будильник с собой. Говорил, что испытывает слабость к карманным часам.

***

Рабочий день дворника может быть разбит на несколько частей любой длительности.