Требуется няня для принцесс

Меня клонило в сон на протяжении последнего часа, но сейчас я не могла просто уйти спать. Король заявился в мои покои на ночь глядя без спроса, сидит и пьет вино прямо из горла, и кажется, сейчас не лучший момент чтобы оставлять его одного.

— Это был тяжелый денек, — вдруг сказал Адриан и вновь припал к бутылке, потом протянул ее мне. Я взяла, но пить не стала, да и судя по весу содержимого в ней осталось максимум на пару глотков. — Я не должен был заставлять Данэля, не должен был брать с собой вас…

Король уронил голову на колени, я не придумала ничего лучше, кроме как похлопать его по спине. Ответом был тяжелый вздох.

— Не вините себя. Да, для леди Бэверли игра закончилась несколько печально, но вы ни в чем не виноваты. В гонках нет правил и запретов… Она ведь знала об этом?

— Знала, но это не отменяет того, что из-за меня она сейчас лежит в лазарете вся перевязанная. Нелли дала ей отвар из корня белозубца, чтобы унять боль и помочь заснуть. Даже не представляю, как бедная Олли себя чувствует. Мы с Данэлем играли в эту игру десятилетиями, но ни разу, ни единого разочка не ломали кости. Разве что он однажды повредил мне крыло зубами, но все обошлось, я мягко приземлился. А Олли упала прежде чем мы успели ее поймать…

— Ваше величество, не вините себя, — повторила я, и осторожно, едва касаясь, провела кончиками пальцев по волосам Адриана. Я зачем-то хотела погладить его, так же, как успокаиваю Райзу или Канти, когда они падают и ударяются обо что-то.

Адриан перехватил мою руку прежде, чем я успела хоть что-то сообразить. Прижал ее к своей груди и посмотрел на меня пьяным взглядом. Я попыталась освободиться, но мужчина только сильнее стиснул пальцы.

— Не уходи, пожалуйста. Мне не хочется быть одному, особенно сейчас.

По его слегка заплетающемуся языку можно было догадаться, что вино начало действовать и, возможно, мне придется долго слушать, как Его величество мучают угрызения совести. Пришлось вернуть ему бутылку, которая тут же опустела, но мою руку из плена так и не выпустил.

Адриан закатал рукав рубашки на правой руке, той, которая цеплялась за мою, потом перехватил мою ладонь левой рукой и закатал рукав уже на ней. Он проделал все это не отрывая взгляд от камина, а после снова тяжело вздохнул.

— Знаешь, когда мне повезло избавить замок от призраков, я думал, что больше в моей жизни не будет ситуаций, способных вогнать меня в тоску. Самое худшее позади, так думал я, но сегодняшний день принес одни страдания. Не только мне. Я начинаю верить в полосатую судьбу…

— Во что?

— В полосатую судьбу. Не слышала о такой теории?

— Нет, не слышала.

— Это когда плохое сменяется хорошим, а хорошее – плохим, и так до бесконечности, раз за разом, всю жизнь. Не бывает такого, чтобы вся жизнь была наполнена только радостью. Когда мне повезло избавить замок от призраков я искренне верил, что худшее позади и меня больше никогда не коснется черная полоса, но сегодняшний день показал обратное. Ты даже не представляешь, что будет, если леди Бэверли на меня нажалуется королю.

Адриан задумался, чуть покачнулся и махнул рукой.

— А, погоди, Данэль же участвовал в играх, он не примет жалобу.

Я только вскинула брови, потому что даже мысленно вопрос сформулировать не смогла, но Адриан все же ответил.

— Олли – жительница другого государства, за увечия, которые ей причинил я на территории своего королевства, полагается подать жалобу королю Этериана. А уже он будет рассматривать и разбираться. Но так как мы все трое участники той нелепой ситуации, все обойдется.

— Вы боитесь Данэля? — не поняла я.

— Нет, разумеется нет, но по закону я должен прибыть в Этериан в семью Бэверли с извинениями, если Олли подаст жалобу. А я так не хочу к ним! Ты даже не представляешь, на что способна ее мать! А бабушка? Ее бабушка – исчадие ада!

Кажется, Адриан выпил не одну бутылку, потому что несет непонятно что. Но что-то подсказывало мне, что король говорит всякую ерунду только для того, чтобы не сказать что-то другое. Что-то, что ему не хотелось бы озвучивать.

У меня уже пальцы заболели, так сильно он их сжимал, и я сделала новую попытку отнять руку, но снова не получилось.

— Ой, прости, тебе тоже ведь нужно отдыхать.

— Да ничего, я не устала.

— Сильно испугались там, на горе?

— Девочки были немного взволнованы, но я стала рассказывать им про самолеты и они успокоились. — Не стала говорить, что сама я безумно паниковала.

Король поджал губы и виновато взглянул на меня.

— Побудешь со мной немного?

— Конечно, только отпустите руку, — я чуть дернула ею. — Уже больно.

— О, извини, — Адриан переложил мою ладонь мне на колени, случайно коснулся пальцами голой кожи и замер, а потом отдернул руку словно обжегшись.

Повисла неловкая тишина, нарушаемая лишь треском поленьев. Я горела со стыда, а Адриан смотрел на мои голые колени. Под его изучающим взглядом медленно потянула подол платья, прикрывая их, и только тогда король отмер.

— Ты очень красивая.

— Благодарю.

— И дети тебя любят.

— Наверное.

— Любят, они говорили мне, что ты лучшая няня из всех, что были. Чем таким ты их увлекла?