Требуется соблазнитель

— Мэтт, держу пари, что такой еды ты у себя в Калифорнии и не увидишь, — раздался голос мистера Дугласа с противоположного конца длинного обеденного стола.

И слава богу, чуть не сказал вслух Мэтт. У миссис Дуглас было золотое сердце, но готовить она не умела никогда.

— Конечно, сэр, ничего похожего там нет.

— О, Фил, — мать Эмили махнула рукой в сторону мужа, — не говори глупости. У Мэтта, наверное, целый штат поваров. Правда, Мэтт?

— Я обычно ем в ресторане, — ответил тот. — А когда нахожусь дома, то люблю готовить сам. Поваров приглашаю только когда устраиваю прием.

Тайлер с любопытством поднял бровь.

— Прием?

Мэтт точно знал, о чем подумал Тайлер. Но на самом деле он очень редко приглашал женщин к себе домой. Его связи были слишком поверхностными и короткими.

— Деловые обеды или праздники. — Повернувшись к миссис Дуглас, он улыбнулся. — Невозможно найти кого-нибудь, кто готовит так, как вы.

— Ты мне льстишь.

Миссис Дуглас сияла, но взгляд оставался напряженным. Она всегда смотрела так, будто вспоминала о незавершенной работе.

Эмили прочистила горло, и Мэтту послышалось, что она что-то проворчала. Он даже уловил слова «противный подлиза». Мэтт взглянул на нее, но все ее внимание, казалось, было сосредоточено на твердом, как камень, пироге, от которого она пыталась ножом отпилить кусок.

— Кому добавить кофе? — спросил мистер Дуглас.

— Есть еще пирог, — добавила его жена.

— Благодарю, — отозвался Тайлер. — Я наелся. Пойду включу телевизор.

Эмили встала и начала собирать тарелки.

— Моя очередь загружать посудомоечную машину.

— Не смей даже думать об этом, — вмешалась миссис Дуглас. — Дорогой фарфор мы моем руками.

— Вот и отлично, — пробормотала Эмили, с презрением взглянув на Мэтта, будто он один во всем виноват.

Вероятно, так и было. Насколько Мэтт знал Дугласов, они доставали фамильный фарфор только в особых случаях. Он должен был понимать, что сегодняшний особый случай — это его возвращение в Чэпел.

Когда Эмили собиралась взять тарелку миссис Дуглас, та схватила дочь за руку и уставилась на ее пальцы.

— Ради всего святого, Эмили, посмотри на свои ногти. Они грязные. Ты что, потеряла щетку для ногтей, которую я дала тебе?

— Я торопилась.

— Мало того, что копаешься в грязи, так ты за весь день не могла найти времени, чтобы вымыть руки, как полагается в приличном доме?

— Я вымыла руки, — спокойно произнесла Эмили, помещая тарелку матери поверх других. — Зачем тратить час на мытье ногтей, если завтра они опять станут такими же?

Миссис Дуглас повернулась к мужу:

— Фил, ты слышишь, как она разговаривает с матерью?

— Дорогая, оставь девочку в покое. — Когда Эмили забирала его тарелку, он погладил ее по руке. — Доченька, тебе же не сложно провести несколько минут со щеткой для ногтей, чтобы порадовать маму?

— Нет, папа, конечно, нет.

— Ну, вот и хорошо, милая.

Весь обед мать Эмили делала взрослой дочери замечания, как маленькому ребенку. Эти мелкие придирки сначала казались Мэтту забавными, потом стали уже раздражать.

— Эмили, жуй с закрытым ртом.

— Эмили, сядь прямо.

— Эмили, убери локти со стола.

— Эмили…

Этого было достаточно, чтобы свести с ума кого угодно, но Эмили стойко выдерживала все.

Мэтт встал со стула, рассчитывая провести несколько минут в кухне наедине с девушкой.

— Я помогу вымыть посуду.

— Эмили не нуждается в помощи, — снова вмешалась миссис Дуглас. — Ты наш гость. Расскажи нам побольше о твоих ресторанах.

Обсуждение ресторанов Мэтта, его друзей и знакомых продолжалось в течение всего обеда. В конце говорить стало не о чем. Его жизнь оказалась совсем не такой интересной, как думали Дугласы. Он работал так много, что на светские развлечения времени почти не оставалось.

Мэтт начал собирать посуду.

— Пойду помогу Эмили.

Мистер Дуглас заговорщицки взглянул на жену:

— Дай молодым людям побыть одним, дорогая.

Миссис Дуглас подмигнула мужу и улыбнулась Мэтту. Чтобы разлучить Эмили с Алексом, был затеян заговор, и Мэтт согласился участвовать в нем. Но сейчас он почувствовал необходимость стать на защиту Эмили. В семье с ней обращались так, будто она все еще несмышленый ребенок.

Он помог Эмили очистить тарелки и, когда убедился, что родители и Тайлер смотрят телевизор, мягко спросил:

— Почему ты позволяешь ей?

Эмили открыла кран, наполняя раковину горячей пенящейся водой.

— Что позволяю?

— Придираться к тебе. Мне и то захотелось заткнуть ей рот салфеткой.

— Я научилась не слышать ее. — Эмили протянула Мэтту мочалку и полотенце. — Будешь мыть или вытирать?

Он взял полотенце.

— Как ты это выносишь?

— Уже привыкла. — Она погрузила тарелки в воду, затем положила туда же столовое серебро и приступила к мытью. — А ты предпочитаешь прятаться здесь, вместо того, чтобы хвастаться перед ними своей жизнью в Калифорнии?

— Моя жизнь совсем не так прекрасна, как люди думают. — Он взял тарелку, вытер и поставил на стол. — И я не противный подлиза.

Эмили оперлась руками о край раковины, насмешливо посмотрела на Мэтта и передразнила его: