Требуется жадная и незамужняя

— Понимаю ваши чувства, Женя. И почему вы хотите наказать короля, тоже. И… Хотя, нет, давайте я лучше скажу вам иначе. Когда я потерял свой разум, то погубил несколько человек. У меня есть совесть и долг перед моими людьми, и я еще долго буду носить в себе груз вины. И если следовать вашей логике, меня нужно наказать. Сделать со мной хоть что-то.

Я смутилась и пролепетала:

— Ён сказал, семьям выплачивали компенсацию.

— Компенсация не вернет детям отцов, а женам — мужей, — возразил Ле Гиль. — А теперь вернемся к королю. Его охотник стрелял в меня в тот момент, когда я был опасен и угрожал, прежде всего, вам, Женя. Вам — и Кристине, чьей смерти я себе бы точно никогда не простил. Да, при виде Кристины я начал приходить в себя. Но еще не полностью. Я еще боролся с внутренней яростью и был, как выразился Жу Даль, нестабилен. Балансировал на грани, удерживаемый взглядом и голосом моей любимой. И в любой момент мог сорваться. Поэтому я благодарен той пуле и, следовательно, королю. Ранение встряхнуло меня, поставило мозги на место. Что касается Кристины, то да. Пострадай она из-за короля, и его дни на этом были бы сочтены. Понимаете, Женя, одно дело, когда ты убиваешь кого-то, чтобы защитить себя или близкого человека, в момент опасности или битвы. И совсем другое — мстить. Люты не могут мстить. Это против нашего естества. Мы не злопамятны. Мы часть природы, ее повелители и защитники, мы живем в гармонии с ней, а природа не терпит зла. Вот почему я на то время, пока был не в разуме, утратил свои силы и способность влиять на погоду и управлять растениями — потому что перестал быть собой, потерял эту гармонию, стал для природы чуждым элементом.

— И поэтому король просто уедет, — вздохнула я сокрушенно, не до конца принимая всю эту философию Лютов. — А ведь он, если бы у него получилось, выгнал бы нас всех на улицу и отобрал наш дом. Даже обидно, что ему за это ничего не будет.

— Ну, почему же, — в коварной и пугающей усмешке раздвинулись губы Ле Гиля. — Будет. Король посмел обидеть Лютов. А природа этого не прощает.

* * *

Люты поставили на дороге амулеты, оповещающие о гостях. И теперь, какие бы чужаки не приближались к поместью, на их пути мы сразу же выпустим зиму. Чтобы ни у кого не возникло и тени подозрения, что в Чернолесье вновь завелось вечное лето.

А пока потихоньку восстанавливали погибшие территории леса.

— А может, воспользуемся идеей короля и выкопаем на месте мертвого леса озеро? — пошутила я как-то, осознавая масштабы работ и прикидывая, что будет легче сделать: оживить гектары деревьев или выкорчевать весь этот сухой массив под корень?

— Озеро? — усмехнулся Ён. — Королю не пришлось бы его копать. В лесу есть небольшой и теплый водоем, где можно безбоязненно купаться.

— Правда? — восхитилась и обрадовалась я.

И как только земля и вода достаточно прогрелись после вынужденной короткой зимы, мигом организовала отдых на берегу для нашей теперь уже большой семьи, Жу Даля и няни Нут.

К моему восторгу, няню не отправили к другим работодателям, а оставили в поместье. Конечно же, она выбрала своего любимого воспитанника и его очаровательного малыша, а не забвение. И весь тот месяц, который я вынужденно отсутствовала рядом с сыном, его помогала воспитывать и растить именно Нут. Ее не смущали ни видимый возраст мальчика, ни периодическое превращение в маленького восьминогого Люта. Нут обожала ребенка и была готова сделать для него всё, что угодно.

— Так, кстати, я не поняла, где моя награда? — спохватилась я, вспомнив тот самый месяц разлуки, и растолкала разморенного после купания и растянувшегося на пледе мужа. — Обещал? Обещал. Она мне положена по контракту! Почему я вынуждена была искать работу?

— Так я же дал тебе ожерелье и кольца-амулеты! — опешил Ён. — Ожерелье стоит целое состояние, а амулеты должны были обеспечить тебе привлекательность в твоем мире. Они, между прочим, очень редкие и дорогие.

Я вспомнила «театральную бижутерию» в сумочке, перекочевавшей со мной из Алуяра на Землю во время ссылки. Кажется, мне срочно надо в лес. Туда, где в неразобранной еще и подсыхающей после растаявшего снега куче моего «приданого» и валялась та самая сумочка с наградой.

Так я, наконец, получила причитающееся по договору. И со смехом вернула Ёну. Зачем мне амулеты привлекательности, когда меня уже любят исчитают самой красивой женщиной во всех мирах? Зачем мне стоящее целое состояние ожерелье, когда главное сокровище было со мной?

Тем более, что все эти крутые вещи и так оставались в моей семье.