Требуют наши сердца!

За время отсутствия, строительство гостиницы, школы и домов для проживания детей, велось ударными темпами. На первых двух объектах, были возведены только стены, а дома или общежития, можно заселять хоть сейчас. В условиях стабильно тёплого климата, окна временно завесили материей, осталось приобрести только мебель и можно праздновать новоселие. С рабочими рассчитывались стабильно деньгами, каждые десять дней. Многие из них, впервые получали наличку за свой труд. Желающих попасть в наши бригады строителей, было хоть отбавляй, поэтому люди очень старались, держась намертво за своё место. Староста Двуречья Силур, вообще крутился, как белка в колесе, выполняя по сути, обязанности директора колхоза. Стадо дойных коров, стало ежедневно давать много молока. С пастухами вопрос отпал в первый же день, без постоянной работы, сидело почти всё поселение. На производство масла, творога и сыра, пришлось проводить конкурс, столько было желающих заняться этой работой. Но всё обошлось мирно, потому что работы хватило всем желающим. Так, как Грэя не было рядом, Силур посчитал возможным, начать строительство птичника и загона для мелкого скота. Осталось отрегулировать форму оплаты и ещё целую кучу, хоть и мелких, но насущных проблем. Но это всё решаемо, если не будут мешать со стороны, а для этого нужно не терять бдительности. Монах Берк, старательно зачистил все свободные поселения от ненадёжных «смотрящих» церкви. Это конечно жестоко, но в сложившихся обстоятельствах, по-другому просто нельзя. На кону стоят жизни всех близких нам людей, вплоть до детей. Восставший на западе протекторат, продолжал успешно отбивать атаки целой армии. Ценой огромных потерь личного состава, войска империи смогли захватить один перевал, но дальше атака захлебнулась. На горной дороге, повстанцы устроили каменную лавину, поглотившую передовые отряды имперцев. Дорога стала почти непроходимой, а удачно расположенные метательные установки, не давали возможности для её расчистки. За невыполнение распоряжения императора, всё высшее командование армии, было отозвано и подвергнуто опале. Во время камнепада, погибло до тридцати процентов, участвующих в походе монахов. Совет Высших, отправил для расследования этой трагедии, личную звезду «Смотрящих». Результатом этого, стала публичная казнь двенадцати старших монахов, через сожжение на очистительном костре. По довольно упорным слухам, в самых высших слоях руководства церкви, идёт непонятная пока возня за власть. Казнь такого количества, хорошо известных монахов, очень смахивала на политическую расправу. Внутриполитическая система империи, тоже начала накаляться. В дне пути от столицы, на обычной баронской попойке, произошёл конфликт аристократов и церковников. В результате чего, пролилась кровь с обеих сторон. Все бароны, участвующие в нападении на слуг Вечного, были арестованы и отправлены в столицу. Теперь их судьбу, будет решать сам император. К бабке ходить не надо, что участь баронов будет трагичной. А это только усилит напряжение, между двумя ветвями власти. На этом, довольно нестабильном фоне, есть небольшая надежда, что партизанский рейд Грэя, спустят по-тихому на тормозах, обвинив в убийствах Тёмного и его приспешников. Следствие конечно проведут, но что бы не сеять панику, информацию об этом инциденте, постараются удержать в узком кругу. Для выяснения более точной раскладки ситуации, Берк поедет в Акмол, а по его возвращении будет понятно, как действовать дальше. Брата Гвона, прошедшего обучение по скрытию дара, после длительного инструктажа, наконец-то отправили домой. Грэй передал ему половину драгоценностей, что бы новоиспечённый брат их обналичил. На половину вырученных денег, Гвон должен увеличить свою торговую сеть и продолжать поиск бездомных детей. Вторую половину, он привезёт Грэю, вместе с выполненными заказами и свежими новостями. Доход от новых торговых точек, решили пилить пополам, впрочем всё будет держаться на совести Гвона. Он очень сильно изменился, от прежнего пройдохи, не осталось и следа. Со времени инициации, у него исчезло килограмм двадцать жирка, он активно учился и даже помогал на стройке. Но самое главное, у него стал открытый взгляд, не затуманенный жаждой наживы. Грэй убедился в этом, когда передавал большой мешок с драгоценностями, но жизнь покажет, кто чего стоит и куда кривая выведет. Сидя у реки, он смотрел на закат светила и вдруг понял, что начал ностальгировать по Земле. А от хандры, Грэй знал только два метода, это загрузить себя делами, или уйти в глубокий запой. Тупо бухать он не любил, значит нужно создать суету. Завтра же поеду проведать Дэлу, решил Грэй и тряхнув бедовой головой, бодренько пошёл домой. Следом за ним, словно бестелесные тени, двигались четверо его воспитанников, а замыкал шествие, маленький кровный брат по кличке Верный.