Требуются герои, оплата договорная (СИ)

Теперь становилось ясно, зачем эта хитрая бестия, как пиявка присосалась к его жизни и почему, невзирая на очевидные неудобства, терпела его выходки. Ни с одной женщиной Устинов не был так жесток и ни одной так откровенно не пренебрегал. Ни цветов, ни подарков, ни добрых слов. Но психологически расчет на этом и строился. Юля провоцировала его к грубости, потом побуждала к раскаянию, давая возможность поиграть в царька всевластного и всемогущего.

Что ж, она просчитала его как таблицу умножения, прочитала, как букварь. Сука. Борис бесстрастно глядел в окно, не выдавая владевших им чувств. Лицо-маска не дрогнуло, когда пришла мысль: если с Катей что-нибудь случиться, он убьет Юлю. Убьет своими руками.

— За поворотом, выйдете. Через арку выберетесь на соседнюю улицу, там вишневый форд, — прервал молчание водитель.

— Хорошо, — согласился Борис.

В форде собралась целая компания:

— Андрей, — представился водитель.

— Сван, — улыбнулся его сосед.

— Иван, — сказал парен, сидящий рядом с Устиновым на заднем сидении.

— Меня зовут Борис.

— Наши действия? — от имени команды поинтересовался Сван.

— Мне надо встретиться с одним человеком, — Устинов показал Андрею листок с адресом укромного места. — Давайте, сначала туда.

Квартира, в которую спустя полчаса зашли Борис и Сван, напоминала холостяцкую берлогу. Голые девицы на стенах: фас, профиль, крупный план, деталировка; когорта пустых бутылок в углу, пара консервных банок в холодильнике. Очень натурально, оценил Устинов, многие его приятели так и жили.

— Наши действия? — новый вопрос Свана прозвучал с той же безучастной интонацией.

— С тобой можно посоветоваться или ты шестерка и можешь только исполнять приказы?

Сван хмыкнул.

— Смешной ты парень. Ну да ладно. Со мной можно советоваться, — разрешил великодушно.

— Помоги придумать план…

Через пятнадцать минут операция началась.

— Юля… — сказал Устинов в трубку мобильного, — я пьян, извини… мне неприятно… ты собралась замуж… — пауза, вздох, — я хочу тебя… на прощание… хоть разочек…

— Борис, где ты? — Кажется, любовницу удивил его звонок.

—Где я? — удивился весело Борис. — У приятеля, — он дурашливо хихикнул. — У Мишани, ты его не знаешь. Нормальный пацан, кореш, золотой человек… — Устинов отвернул лицо от трубки, истово заорал. — Михась! Друг ситный! Разливай!

— Не смей больше пить! — сталью скрежетнул женский голос. — Выходи на улицу, я тебя подберу, говори адрес.

Что? Невменяемый Устинов рушил чьи-то хитрые планы? Зачем же, тогда во время утреннего путешествия ему все время предлагали коньячок?!

— Я хочу тебя!

Сван перехватил трубку, заголосил.

— Детка, приезжай скорее и подружку прихвати. Водка у нас есть, а закусь придется свою нести…

Снова Борис.

— Юля, он — дурак, не слушай его, не обижайся, мы по литру уже приняли, так получилось, — полились невнятные оправдания. На середине фразы Борис замолк, засопел виновато.

— Адрес? Скажи адрес! — потребовала Юля.

— Где ты живешь? — переспросил Устинов у Свана. Тот громко назвал улицу, дом. На том первое отделение шоу закончилось. Начались приготовления ко второму. Участники развернули декорации: на столе возникли соленые огурцы, початый «Немирофф», стаканы, пепел. Главный герой пошел в образ: ополоснув рот водкой, выдернул футболку из — под ремня брюк; старательно расслабил лицо. Режиссер внес коррективы:

— Плохо, — сказал Сван. — У тебя глаза трезвые.

Устинов опустил веки, зашарил рассеянным взглядом по полу.

— Уже лучше, — одобрил напарник, — и руки пристрой куда-нибудь, в карманы, например.

Тут же грянул третий звонок. Иван и Андрей с улицы просигналили — объект прибыл. Через минуту раздался звонок в дверь.

Только бы Юля была одна, взмолился Борис.

Одна. Гневная складка на лбу, поджаты губы — воплощение недовольства и обиды.

— Собирайся! Немедленно!

Юля придирчиво осмотрела помещение. Никаких сомнений. Типичная мужская попойка.

— Где твой приятель?

Обняв диванную подушку, Сван лежал на полу в соседней комнате. Юля присела над ним, пригляделась. Принюхивается, догадался Борис. С этим у нас все в порядке, хмыкнул довольно и сгреб Юлию в охапку, полез под юбку.

— Иди ко мне, — потребовал. — Бабу хочется, хоть на стенку лезь.

— Борис!

— Что Борис?! Я позвал, ты прибежала, не морали читать, правда? У меня воспитательниц достаточно. Матушка и Катька, коза рыжая, сучка драная… — для эффекта Устинов добавил пару слов покрепче и перестарался. Юля насторожилась: сузились зрачки, напряглись плечи; она ждала подвоха, не доверяла ни его словам, ни своим глазам.

Не убеждай, напутствовал Сван, пусть верит в то, что хочет. Молчи, держи паузу — пусть сама старается. Ты ей нужен больше, чем она тебе.

Устинов резким движением оттолкнул Юлию, почти отшвырнул, уселся на диван, передумал, улегся, отвернулся к стене, затих.

Юлия подождала немного, затем осторожно устроилась на краю дивана.

— Боречка! — потормошила за плечо. — Что с тобой? Зачем ты напился? Из-за Кати?