Трефовый интерес

Самовар уже не булькал, а стоял высокомерный и пылающий. Михайловна шуровала в печи закопченной кочергой. Лицо ее было красным от жара.

– Достала? – спросила она Ольгу. – Давай сюда. А сама возьми на столе молочка в крынке. Девке дашь попить, а то она у тебя, как кикимора болотная, зеленая вся.

Михайловна сполоснула картофелины из ковша и, погрузив в чугунок, сунула в печь. Ольга налила из крынки молока в стакан и отнесла Светке.

– На, пей.

– Что это? Молоко? Настоящее?? – Света запрыгала вокруг Ольги. – Господи, молочко! Коровкино молочко!! – Она отпила глоток. – Вкусное какое! – И выдула все залпом. Потом посмотрела на мать и смутилась: – Ой. Я тебе не оставила. Прости, мам. Я нечаянно. Так вкусно!

– Оставь, – отмахнулась Ольга. – Это тебе. Антонина Михайловна угостила. И еще там картошка варится.

– Ура! Ура! – Светка принялась тормошить мать, обнимать и целовать. – Какая она добрая, эта тетя… Антонина Михайловна. А я сначала подумала, что злая.

– Отчего же ты так подумала? – удивилась Ольга.

– Не знаю. – Света пожала плечами. – Она так смотрела на нас, когда мы приехали… Как будто не рада была.

– А чему радоваться? У нее и так почти все забрали для нашей армии. А тут еще нас кормить. И дом у нее тесноват для гостей. Так что никакой от нас пользы, только ущерб.

– Но ведь она не выгонит нас? – забеспокоилась Света. – Мы же не виноваты, что в Ленинграде блокада! Кушать нечего, и холод, света нет и воды.

– Конечно, не виноваты. – Ольга заставила себя выдавить улыбку.

Ей было тягостно и тревожно. Что, если Виктор и правда погиб? Как они будут жить без него? Когда же кончится эта проклятая война?

– Девоньки, за стол. Ужин готов, – донеслось из соседней комнаты.

– Идем. – Ольга обняла дочь за плечи. – Ты только смотри, сразу не наедайся. Тебе нельзя. Желудок не справится.

– Знаю, знаю. Нам в школе говорили, когда еще уроки были. Анна Николаевна рассказывала про голодный понос.

– Вот-вот. – Ольга распахнула дверь и шагнула в гостиную…

9

Через день к Лизе пришел Иван, забрал баллон и погрузил на заднее сиденье своей потрепанной «Нивы». Напоследок он оглядел дом и покачал головой.

– Да, работы непочатый край. Ищите себе помощника, не то к осени крыша протечет. Да и сам дом сгниет к чертовой бабушке.

С этим напутствием он сел за руль и уехал, оставив Лизу в растерянности. Впрочем, грустила она недолго. Уже через час ноги сами несли ее к дому председателя. Калитка была заперта. Лиза узрела на кирпичном столбе звонок и надавила на кнопку. Та в ответ разразилась громкой мелодией. Через минуту, а то и больше, послышались шаги. Лязгнул замок. Перед Лизой предстал крепкий старикан в вэдэвэшной тельняшке и с сигаретой в зубах.

– День добрый. – Он с любопытством оглядел Лизу. – По какому вопросу?

– Здравствуйте. Вот хотела библиотекарем устроиться в вашу библиотеку. Я теперь живу у вас в Сомове. Соседка сказала, место освободилось.

– А, так это вы, значит, – осклабился мужик. Зубы у него были сплошь золотые. Он поскреб редкую седую шевелюру и пошире отворил калитку. – Ну, заходите.

Лиза вошла в широкий двор, наполовину вымощенный разноцветной плиткой.

– Слыхал о вас. Наши кумушки на хвосте принесли. Даже знаю, как кличут – Лизаветой. Верно?

– Верно, – улыбнулась она.

Начало разговора ей нравилось, да и сам председатель тоже. Жаль только, что он совсем старый, а то можно было его нанять на хозяйственные работы.

– А ну покажись, какая ты, городская внучка Серафимы. – Дед обошел Лизу со всех сторон и одобрительно поцокал. – Хороша, ничего не скажешь. Худовата только, но тут это быстро пройдет. На одном молочке тетки Клавином станешь белой да румяной. Да и земля у нас богатая, если ты к ней с любовью, то и она тебя всем одарит. Будет и картошка, и огурчики-помидорчики.

– Конечно, – вежливо поддакнула Лиза и, видя, что разговор затягивается, несмело напомнила: – Ну а с библиотекой-то как?

– А что с библиотекой? – Старик снова почесал в затылке. – Завтра и выходи, стало быть, на службу.

– Завтра? – обрадовалась она.

– Конечно. Чего тянуть? В деревне ребятишек полно, им читать охота. А книг в домах нет либо кот наплакал. Ты читать-то сама любишь?

– Люблю! Еще как люблю!

– Ну вот и действуй. Бабка Глаша-то старенькая была, у нее там анархия царила. А ты помоложе и городская. Разберешься, что к чему.

– Разберусь!

Лизу охватило радостное возбуждение. Ей давали полную свободу действий! Она устроит все наилучшим образом. Сельчане будут довольны, а их детишки и подавно. В голове уже зрел план мероприятий: день поэзии, Пушкиниана, карнавал любимых героев и прочее. Она сделает из библиотеки местную достопримечательность, клуб по интересам! Люди будут ходить туда провести досуг. Нужно будет выпросить у председателя кофейный автомат, наверняка деньги у администрации имеются.

– Я тогда пойду? – спросила она у деда. – Нужно подготовиться к завтрашнему выходу на работу.

– Ступай, – согласился тот.