Трехгрошовый роман

– Вы мне возразите, – продолжал он тихим голосом, – что она заведомо была нищей, что в кармане у нее не могло быть больше двух-трех пенни. Но я вам уже объяснил, что я себе представляю определенную сцену: зашедшую чересчур далеко попытку воздействия на волю этой достойной сожаления женщины. Однако два-три пенни тоже могли сыграть решающую роль. И это возможно. Даже это! Что? Человеческая жизнь за два-три пенни? Мыслимо ли это? Милостивые государи! – Адвокат, увлекшись своим красноречием, забыл, что он находится у себя дома. – Одного взгляда на наш город достаточно, чтобы понять эту ужасающую, невероятную истину: это возможно! Что для вас, милостивые государи, несколько пенсов? Что для вас несколько фунтов? Что нужно для того, чтобы вы… Нет, я не стану развивать эту мысль! Знаете ли вы, что такое ночь, проведенная под мостом? Нет! Избавьте меня от этого описания!

Адвокат стоял, упершись руками в спинку стула, в двух шагах от Пичема, глядя на него сверху вниз. Спокойно, несколько рассеянно, словно стараясь удержать в памяти основные тезисы своей необычайной импровизации, он закончил:

– Резюмирую. Безвыходное материальное положение, то самое, что могло толкнуть Мэри Суэйер на самоубийство, толкнуло солдата Джорджа Фьюкумби, еще более жалкого, чем она, человека, на убийство. Ибо всякий раз, как перед нами встает задача найти виновника злодеяния, я задаю себе только один вопрос: кому оно было на пользу, это злодеяние? Тот, кому оно было на пользу, ваша честь и милостивые государи, тот его и совершил!

Крупнейший авторитет в области человеческого убожества одобрительно слушал его.

БИТВА В ВЕСТ-ИНДСКИХ ДОКАХ

Мрак непроглядный, бушуют валы,

Корабль мчится вперед.
Колокол глухо взывает в ночи:
Риф впереди встает!
В этом последнем страшном бою
Борются все за отчизну свою.
Близок конец, близок конец!
Но не покинет вахты храбрец.
Колокол бьет: никого не сберечь!
Тщетно бороться! Корабль дал течь!
Будь же готов! Ничего не забудь!
В вечную гавань мы держим путь!
Храни нас Бог!
Навек ложимся мы спать на морское дно!
Храни нас Бог!

«Жребий, моряка»

Только на третий день после убийства сестра Кокса нашла его тело в морге в Поплере.

Пресса ставила смерть маклера Кокса в связь с забастовкой докеров, все сильней привлекавшей внимание общественности.