Трехкольт (СИ)

Вечерняя трапеза на этот раз проходила в молчании. То ли у Норлана, наконец, кончились рассказы, то ли Морана что-то сказала ему, и он решил отдохнуть от слов. Когда короткая трапеза была окончена, Норлан поднялся, поклонился девушкам и сказал, что нужно ему пройтись покамест и обдумать свой дальнейший путь.

Девушки возражать не стали.

- А что если он пойдет далее с нами? – спросила Анэка, когда вепса скрыла густая листва подлеска.

Морана облизнулась.

- Ну, тогда мы явно скучать с тобой не будем.

Анэка посмотрела в сгущающиеся сумерки.

- Его зовет долг, душа моя! – сказала Морана, облокачиваясь на кипу сухих веток за спиной. – Торговый порт Нокс собирает еже временно большое количество отступников, кандалашников и ренегатов (люда вне закона – прим. авт.). Он не сможет изменить своему долгу, ради того, что бы нас сопровождать.

- Ты слишком ему веришь, – ответствовала иллинка. – Долг – это не рабство, это выбор. И этому выбору тоже можно изменить.

- Я хорошо знаю Норлана, он не изменит своему долгу – серьезно сказала Кайа, глядя в звездные небеса.

На это раз Анэке не нашлось, что ей ответить.

Наутро, иллинку разбудил громкий разговор, а точнее небольшая перебранка. Мораны рядом не было, Норлана тоже. Грид и Альго сладко спали, прислонившись, друг к другу. Анэка осторожно встала и пошла на голоса. Пройдя около восьми саженей ( около 10 метров – прим. авт.) она отогнула куст меландры (дикого боярышника – прим. авт.) и услышала часть разговора, который явно ей не надобно было услышать. Норлан, видимо не спавший всю ночь, пытался доказать свою правоту в словах Кайе, что ей лучше пойти с ним, что опасно идти на брагинские владения вдвоем не имея понятия , что это за народ и как он расправляется с чужестранцами и неприятелями. Он ведь всех неприятелем считает. Морана по большинству и обыкновению молчала, только изредка вставляя слова.

- Ты даже не представляешь, Кайа, какой путь ты выбираешь! – строго, по-отечески говорил вепс. – Ты погибнешь. Я не хочу этого.

- Твое желание, тут ничего не решает Норлан. Моё место с ней!

Последние слова врезались в сознание Анэки очень надолго. Она мельком вспомнила, что когда она только встретила Морану, то у нее был свой путь, а теперь получается, что ее путь переплетается с путем Мораны. Как такое может быть и почему?

Солнце только набирало высоту, когда они вышли с пригорка, поросшего редкой травкой, на сайрантскую дорогу.

Норлан остановился, и еще раз окинул взглядом Кайю.

Она не смотрела на него.

- Ну, Миледи, доброй вам дороги, и славной битвы, коль придется обнажить мечи! – он вновь приклонил колено и голову, на этот раз на прощание.

Иллинка лишь кивнула.

А Морана сказала:

- Даст Святая Мать Земля, еще свидимся!

Морана была невозмутима и тверда, Норлан же, показалось Анэке, жалел, что не мог предать своего долга и остаться с ними. А Мать Земля может и не поспешать сводить тех, кто любит.

А Норлан любил. Так показалось Анэке.

Морана не смотрела ему в след, а он не оглядывался.

Постояв немного на перекрестье дорог, Кайа сказала:

- Пошли.

Через три дюжины саженей, впереди завиднелась преграда в виде широкой полыньи реки.

Морана посмотрела по сторонам.

- Бери Альго, сейчас полетим – твердо сказала она.

Анэка подхватила магара на руки и взобралась на грида. Морана же, ловко и легко запрыгнула на Беара, как на бравого коня.

- Держись!

Грид уставший немного от пеших прогулок, был счастлив взмыть, наконец, в небо.

Альго не привыкший все-таки еще летать, тихо поскуливал в руках иллинки, и даже тоже пытался расправлять еще не окрепшие

крылья, что бы хоть как-то не бояться.

- Что это там? – спросила Анэка, указывая на статное дерево, в тридцати саженях от берега реки.

Грид немного снизился, и Морана предположила.

- Похоже на человека.

Через некоторое время грид мягко спланировал на полянку, рядом с вековым дубом.

- Надо бы попонку Беару смастерить – предложила Морана, глядя на Анэку, которая почти отрывала от себя испуганного магара.

Девушка кивнула.

- В Сайранте прикупим.

Они огляделись. Ни звука. Но за кустами жимолости и круизника (калины – прим. авт.) явно кто-то был. Морана вытащила свой нож.

- Будь на чеку – предупредила она.

Но когда они раздвинули пушистые кусты, за ними они нашли молодца крепко-накрепко привязанного толстой бечевой веревой к дубу. Рядом лежал мешок и воткнутый в него меч.

“Бахрейцев рук дело” подумалось Моране.

Она уже видела такое раньше. Бахрейцы своих врагов таким способом на смерть обрекали. Она опустила нож и подошла ближе.

- Осторожно! – шепотом проговорила Анэка, держа руку на рукоятке своего меча.

Голова молодца была опущена, и создавалось сильное впечатление, что он мертв. Но когда Морана протянула руку к шее, она тихо сказала, обращаясь к иллинке:

- Живой!

И после паузы:

- Осторожно приведи грида.

Анэка повиновалась.

- Беар, родной, нужно вот тут вереву перегрызть, сможешь? – обратилась Кайа к гриду, гладя его по крылу.

Беар склонился над еле живым молодцом, обнюхал его сперва, а потом в один миг перекусил толстую вереву. Парень не сдерживаемый более, путами верёвы, упал на траву ничком.