Трёхочковый в сердце

Её рука схватила его за бедро, а вторая, проскользнув под мошонкой, поднялась до поясницы, проведя пальцами вниз по линии между ягодицами, спускаясь к нежной кожице яичек. Ник слегка напрягся, но в следующую секунду, полный блаженства отдался во властные не только руки своей госпожи. Губы Киры нежно сомкнулись на его головке, раскрывая кожицу, одновременно со вздохом втягивая член внутрь и насаживаясь на него всей глубиной рта. Её руки продолжали массировать яички, и от этого действия – нервозного щекотания, общий накал ощущений усиливался. Она проводила губами вперёд, практически полностью обхватывая всю длину, а потом возвращалась назад языком, словно закрученный по спирали лестничный спуск, лаская член. И это не было грубой или похабной «полировкой», нет. Кира сливалась с ним будто в глубоком и страстном поцелуе, и казалось, что не она ласкает член, а он нежно поглаживая и приминая язык, старается доставить ей удовольствие. Конечно же, это абсурд, но так казалось со стороны, так подавала это действо Кира, как шеф-повар в ресторане, который получает удовольствие от того, с каким аппетитом будут вкушать его кулинарный шедевр. И она дарила ему этот шедевр, этот верх блаженства, лучшая и самая бескорыстная благодарность, на которую способна, отдающаяся тебе, женщина. Как Ник постоянно дразнил Киру то спадающим, то нарастающим темпом. Так и она, беззлобно мстя, доводила его до исступления своими перепадами. Постепенно Кира набирала ритм, и губы порхали всё быстрее, концентрируясь в районе наиболее чувствительной головки, про остальную часть она тоже не забывала, помогая себе ритмичными движениями рукой. Ник не хотел, чтобы она останавливалась, не хотел заканчивать эту сказку с рейтингом «восемнадцать плюс», и одновременно больше всего жаждал финала. Он больше не сдерживался, волна жара прокатилась по всему телу, ища освобождения на конце наиболее уместной точки тела. В момент, когда оргазм уже накрыл Ника у основания члена, и стремился к выходу по семенному каналу, Кира, вдруг, в последний раз насадилась губами на всю длину, жадно проглотив его до основания. Он дернулся раз, другой, третий, удовольствие как будто изливалось из него, переходя в неё. Было сложно сфокусироваться, ноги так же предательски дрожали, как несколько минут назад у Киры. И сам Ник был переполнен бушующими эмоциями: удовольствие, растерянность, блаженство и расслабленность в одном блендере с удивлением, и необъяснимым, новым и приятным чувством подвластности этой женщине. Она выпустила его из своих «оков». В тот же момент Ника накрыло сквозящее разочарование, что блаженный миг ушёл, оставив лишь сладкое послевкусие воспоминаний.

– Как тебе, теперь мы в расчёте, милый? – она смотрела на него ехидно и торжествующее, понимая всю бесспорность своего триумфа.

– Боюсь, крошка, я теперь навеки у тебя в долгу. – тут Ник не кривил душой, сложно врать, когда тебя только что держали за яйца, но суть здесь была не в эпохальном фразеологизме. – Я всегда считал, что наш секс хорош, зачастую даже великолепен, благодаря тебе, ma Cherie…

– Ой, да, брось, ты не так уж плох, не скромничай. – Кира улыбалась и подтрунивала, от прежних обид не осталась и следа, ведь, что-то невидимое поменялось между ними, в те короткие минуты её властвования над «скипетром фараона» и она это чувствовала.

– Нет, я серьёзно! Сегодня, то, что ты сделала, то, что мы сделали, это был какой-то совершенно другой уровень, словно я до сих пор спускался только с детских горок, а тут меня кинули в жерло вулкана и в своём свободном полете я сгорал от удовольствия.

– Тебе надо меньше смотреть «Нэйшенел Джеографик», ты льстец и подхалим, мой льстец и подхалим. – она довольная повисла на нем, обвив своими руками, прильнула губами в нежном и чувственном поцелуе.

Они постояли так какое-то время, обнимая, целуя, и умывая друг друга. Кира осталась в номере, приводить себя в порядок, навести марафет и прочие женские штучки. Ник, быстро собрав сумку, побежал на тренировку, командный автобус отправлялся вот-вот впритык по времени, но он знал, что без него всё равно не уедут. Правда с другими такое случалось, и не раз, на то они и привилегии лидера команды, то, что прощалось ему, редко когда спускалось другим. Ник старался не злоупотреблять оказанным кредитом вседозволенности, и, как правило, полностью реабилитировал себя на площадке.

Ему повезло, тренера задержались в баре, то ли опохмеляясь, то ли за кофе пошли. Было интересно, мнили ли они себя профессионалами того уровня, что бы не отмечать прошедшую игру, и полностью сконцентрировались на грядущей. Или, как и их подопечные, устроили себе разгрузочный вечер с алкоголем, блэк-джеком и стриптизёршами. Вряд ли их жёны приехали, чтобы поддержать мужей, как многие девушки, которые, даже не являясь спутницами игроков, приехали болеть за команду.