Трехрублевая опера

– Я ничего особенного не прошу... – тихо сказал Музыкант. – Я хочу, чтоб прозвучала моя музыка... Я написал для финала... Апофеоз! Это – опера...

– Хорошо! – сказал Режиссер. – Оркестранты, возьмите ноты!

«Слепые» музыканты стали робко протискиваться к помосту, Музыкант кинул им пачку бумаг.

– Надо, чтоб все участвовали! – сказал Музыкант. – Я иду по сценарию... Это ведь и ваш замысел...

– Договорились! – сказал Режиссер. – «Финал». Дубль первый!

Он снял пиджак и оказался в белоснежной рубахе, в какой преступников обычно ведут на казнь.

– Не пущу! – повис на Режиссере Директор, но Мэкки – а это был уже Мэкки – оттолкнул его и решительно направился к эшафоту...

Его хватали за руки нищие и бродяги, пытались что-то говорить любившие его женщины, но он отшучивался и решительно продвигался к помосту...

Легко вспрыгнул.

Подошел к петле.

Встал на лавку.

Сунул голову в петлю...

– Что дальше? – спросил он у Музыканта. – Командуйте!

– Это вы командуйте! – тихо сказал Музыкант. – Вы – режиссер. Я умею только дирижировать...

– Я те подирижирую! Брось гранату, сука! – крикнул Майор, но Генерал заткнул ему рот ладонью...

– Всем приготовиться к съемке! – скомандовал Режиссер. – Надеть парики и костюмы... У нас – восемнадцатый век!

– Правильно! – тихо сказал Музыкант. – И пусть пойдет снег. Это – важно! Ведь все случилось под Новый год!

– Совсем охренел! – тихо изумился Генерал. – Какой снег в августе?

– Это как раз «ноу проблем»! – сказал Директор. – Чего-чего, а снега у нас по дешевке всегда достать можно...

– Пошел снег! – крикнул Режиссер.

Завыли ветродуи, на двор посыпался и начал кружить белый снег...

Толпа нищих начала поспешно переодеваться в камзолы и парики...

– Ну, улет! – похвалил Генерал...

– Свет – на меня! – скомандовал Режиссер.

Прожектор высветил его бледное лицо.

– Камера!

– Есть камера!

– Звук!

– Есть звук!..

– Бери меня средним планом! – крикнул Режиссер. – Я текст не помню... Потом переозвучим... А сейчас – последнее слово... Буду говорить всякую лабуду...

Он оглядел преобразившуюся массовку, улыбнулся:

– Леди и джентльмены! Господа артисты! В общем, ребята! Это у нас финал! И снять его надо слаженно, четко, не переигрывая... И чтоб было весело! Такая у нас работа! Не тяжелее других и не легче... Просто кино с музыкой... Вот все, что хотел вам сказать Мэкки в последнюю минуту... А теперь, Музыкант, давай!.. Чего ты там насочинял?..

Музыкант взмахнул руками...

Музыкальный номер 12

Это и был тот оперный финал с хором, оркестром и танцем, в котором соединились мелодия Музыканта и танец, который репетировал Режиссер.

Дворик задвигался, затанцевал...

Снег усиливался.

Музыкант вдохновенно размахивал руками, пока не подошла кода... Тогда он в азарте вскинул руки, и... граната полетела куда-то в сторону....

– Ложись! – крикнул Генерал. Все в ужасе упали на землю.

Но граната, как и положено на съемках, взорвалась сотней новогодних петард и фейерверками во всех окнах крепости...

Все, смеясь, начали подниматься со снега...

Счастливый Режиссер шагнул к своей киногруппе, забыв, что у него на шее петля...

Лавка выскочила из-под ног.

Раздался общий крик, но... виселица не выдержала и свалилась на помост.

Директор первым вскочил на помост, помог Режиссеру подняться.

– Халтура! – крикнул Режиссер. – Кто ставил виселицу? Всех уволю!.. И массовка ужасно двигалась! Я же показывал! Раз-два-три-четыре!.. Раз-два-три-четыре! А ну, еще дубль! – Он вместе с Директором вновь поставил виселицу, влез на скамейку, сунул голову в петлю.

– И запомните, будем снимать, пока не получится, как надо... Начали!..

Вновь грянула музыка. Пошли титры.

А Режиссер все совал голову в петлю... а виселица падала... а он снова и снова лез на скамью...