Тренер

Правда заключалась в том, что Джоуи и Сиенна разругались из-за Милли. Потому что Милли пожертвовала бы чем угодно ради моей дочери или моих сыновей. Всем на свете. И Джоуи видела эту безусловную любовь каждый божий день.

У Сиенны не было ни единого шанса.

— Посмотри, какой взрослой она выглядит, Форд. — Милли с тоской смотрела на фотографию, поднимая взгляд через каждые несколько шагов. Затем она вздохнула и спрятала телефон.

Джоуи, моя маленькая девочка, росла слишком быстро.

— Ректор Круз спросила меня, не задумывается ли Джоуи о колледжах, — сказала она.

— Милли. — Я нахмурилась. — Это и так достаточно болезненно. Выбери другую тему. Любую другую тему.

Если Джоуи захочет покинуть Мишн и поступить в колледж где-нибудь в другом месте, я пойму это. Возможно. Я просто еще не был готов говорить об этом.

— Прости. — Она рассмеялась.

Как она могла смеяться, как она могла говорить, было выше моего понимания. Меня тошнило.

— Нам придется купить инвалидное кресло, чтобы ты мог пойти завтра на тренировку, да?

Я кивнул.

Вряд ли я смогу ходить после этого забега. Но я продолжал бежать, отказываясь останавливаться просто потому, что был слишком самоуверен, чтобы следовать плану тренировок Милли.

Боже, я был дураком. Моим единственным спасением было то, что она никому больше не рассказала об этом полумарафоне. Если бы кто-нибудь из команды увидел меня в таком состоянии, я бы себе этого не простил.

Мы продолжали бежать, преодолели девятую милю, затем десятую. Оставалось еще три, и я сделал то, что делал всегда, когда чувствовал себя несчастным. Я перестал обращать внимание на боль и сосредоточился на футболе.

На одиннадцатой миле я мысленно пересматривал игры. На двенадцатой миле я придумывал упражнения, которые можно было бы предложить помощникам тренера и директору по физической подготовке.

Бег. Возможно, нам стоит увеличить количество пробежек на длинные дистанции. Это был самый сильный удар по заднице, который я получал за последние годы. Возможно, игрокам пойдет на пользу тренировка на выносливость. Хотя я не решался менять программу, которая явно приносила нам результаты.

В прошлом году «Дикие коты» выиграли национальный чемпионат FCS в первом дивизионе. Это был тяжелый сезон, но я принял вызов, особенно при поддержке администрации университета.

Курт был, ну… Куртом. Это был его последний год перед выходом на пенсию, и, хотя он по-прежнему раздражал меня, я научился терпеть его как своего начальника. В основном он держался от меня подальше, научившись давать мне возможность выполнять свою работу.

Я сомневался, что мне когда-нибудь понравится этот человек, особенно после того, как он повел себя настолько параноидально во время моего первого сезона в УШС, что мог уволить меня из-за каких-то пустяковых жалоб. Но с тех пор он отступил. Возможно, потому что понял, что я не собираюсь устраивать скандал. Или, может быть, потому, что понял, насколько Милли была любима в кампусе.

Она работала помощником директора департамента, ведя все программы, кроме футбольной. Это позволило нам обоим работать в одном отделе, не нарушая обновленную политику недопущения отношений. И хотя это означало, что, пока я был главным тренером, она не могла занять пост директора, когда Курт уйдет на пенсию, он предоставит ей гораздо больше свободы в ее работе.

Она любила свою работу, и когда несколько месяцев назад я спросил ее, не хочет ли она стать директором, чтобы я ушел с поста тренера, она отказалась. Работа директором означала бы еще большую ответственность. Больше вечеров и выходных вдали от дома. Так что она была довольна тем, что делала.

Это был беспроигрышный вариант. Для нас обоих.

Мы ездили на работу вместе. Обедали в одном из наших офисов. Кампус УШС был нашим вторым домом. И теперь стало еще лучше, когда этот придурок Адриан Аллен уволился со своей работы в фонде, окончательно покинув Мишн прошлой зимой.

— Последняя миля. — Милли указала на указатель. — У тебя получилось.

Я сглотнул, слишком измученный, чтобы говорить. Каждая капля энергии уходила на то, чтобы заставлять ноги продолжать бежать.

Аплодисменты, доносившиеся с финишной черты, эхом отдавались из-за поворота дороги. Они донеслись до нас еще до того, как показалась арка.

— Поднажми, — сказала Милли, как будто поняла, что я хочу все бросить и уйти. — Почти на месте.

Почти на месте. Я собрал остатки сил, заставляя свое тело продолжать бежать. А потом, будучи рядом с женой, я пересек финишную черту и сразу же остановился.

— Дети там, наверху. — Милли указала за линию аплодирующих зрителей, где Джоуи подняла обе руки вверх, подзывая нас. Мальчики, как всегда, повторяли каждое ее движение и кричали нам вслед.

Отем тоже была здесь. Она стояла рядом с Джоуи, держа табличку с надписью: «Беги, Милли! Беги!»

А за нашей командой стояла, похоже, вся футбольная команда УСШ.

— Вперед, тренер Эллис! — крикнул один из парней, приложив ладони рупором ко рту.