Мы разыгрывали с ними наиболее типичные ситуации, и этот навык впоследствии помог Сэнди, одной из моих первых учениц, избавиться от излишней опеки родителей. Я начал с того, что учил своих студентов говорить «нет» в ответ на просьбы, предложения, а то и требования со стороны родителей навестить их.
Сэнди на момент предлагаемого диалога было двадцать четыре года, она уже одиннадцать месяцев была замужем за Джеем, уже закончила колледж и замещала на работе мужа, пока он работал над дипломным проектом.
Главной причиной, из–за которой Сэнди пришла ко мне на занятия, была ее мама, которая стала требовать особого внимания к себе со стороны Сэнди после того, как ее старшие брат и сестра завели собственные семьи и уехали (возможно, чтобы сбежать от мамы). Мама Сэнди, не будучи еврейкой, являет собой типичный пример «еврейской мамаши». Этот классический тип мамаш обладает уникальной способностью манипулировать членами своей семьи: они виртуозно умеют вызвать у других ощущение вины, беспокойства и своей ничтожности. Такой тип мамаш встречается, безусловно, не только среди евреев с их традиционно–ограничивающей культурой. И я, и мои коллеги–психиатры встречали таких мам у арабов, католиков, протестантов, атеистов, буддистов, у либералов и консерваторов, у черных и белых — короче говоря, если мы не уверены в себе и не умеем себя отстаивать, мы все ведем себя, как «еврейская мамаша», разве что значительно мягче.
Сэнди рассказала о своей проблеме, и мы стали думать, как ей справиться с усиливающейся манипуляцией ее мамы, не разрушив при этом их родственных отношений. Поскольку Сэнди испытывала сильное беспокойство при общении с матерью, ей потребовалась длительная практика в классе, прежде чем она начала по–иному проявлять себя в отношениях с родителями. Как потом выяснилось, Сэнди понадобилось с полдюжины «заходов», только после этого она стала замечать изменения в мамином поведении и отношении.
Приводимый диалог представляет собой сжатый вариант того, о чем Сэнди говорила с родителями в течение нескольких недель. Сэнди в разговоре отстаивала свое право на самостоятельность и одновременно побуждала родителей быть более честными по отношению к ней и ее мужу, а не прибегать к манипуляциям. Все разговоры происходили по телефону. Иногда звонила Сэнди, в большинстве случаев ее мама.
Сэнди и Джей сидят на диване у себя дома и смотрят телевизор. Звонит телефон. Сэнди берет трубку.
Мама: Сандра, это мама.
Сэнди: Мама, привет! Как дела?
Мама: Твой отец не очень хорошо себя чувствует.
Сэнди: Что–то случилось?
Мама: Не знаю. Он просто хочет видеть тебя в эти выходные.
Сэнди: Все так серьезно?
Мама: Поговори с ним сама.
Сэнди: Папа, что случилось?
Папа: Снова спина. Я думаю, я что–то повредил себе, когда пытался подстричь деревья.
Сэнди: Слава Богу! Мама говорила так, словно ты уже при смерти.
Папа: Все не так плохо. У меня просто почти все время болит спина. Когда ты сможешь приехать на выходные?
Сэнди:
Папа: Что может быть важнее, чем навестить маму?
Сэнди: Я
Папа (показывая раздражение): Это так ты разговариваешь с родным отцом!
Сэнди: Д
Папа: Ты ведь знаешь, что твоя мама уже купила индейку к обеду.
Сэнди: Н
Папа: Она купила ее специально для тебя и Джея. Большую индейку. Мы не сможем одни ее съесть.
Сэнди: К
Папа: Если вы не придете на обед, что твоя мама будет делать с индейкой?
Сэнди: Я
Папа: Твоя мама очень расстроится.
Сэнди: Я
Папа (в сторону, маме): Поговори со своей дочерью. Она сказала, что не приедет.
Мама: Сандра!
Сэнди: Да, мама?
Мама: Как ты говоришь с отцом? Он больной человек. С тех пор, как у него стало барахлить сердце в прошлом году, я постоянно беспокоюсь за него. Он не сможет жить вечно, ты ведь понимаешь.
Сэнди: Я
Мама: Твои брат и сестра всегда приезжают, когда мы их приглашаем. Достаточно только пригласить их.