Трепет черных крыльев

Пару дней Федя взял себе на подготовку материалов для статьи, а я тем временем сделал фотографии, которые он попросил, в квартире Николая, и купил билет домой. С того момента, как я обо всем рассказал Острогову, это перестало быть моим делом. Я знал, Федя доведет начатое до конца и справедливость восторжествует.

Хотя, надо признать, я неустанно задавался вопросом: что такое справедливость и кому она нужна? Мне? Василисе Павловне? Вите? Феде, понятно, нужна громкая статья.

Он успел нарыть кое-что о втором брате. Андрей уже пять лет состоял в браке, и у него было двое детей: четырех и двух лет. Насколько справедливо лишать этих детей отца? Что за отец Андрей? Или важнее, что он за человек? Как вышло, что он убил Аню? Есть ли у него оправдание? Может ли быть какое-то оправдание убийству молоденькой девчонки?

Вопросов много, ответов ни одного. И все-таки уехал я с искренней верой, что убийца должен сидеть в тюрьме, сколько бы лет ни прошло и сколько бы детей он ни наплодил.

Я верил в это, когда Острогов мне позвонил и сообщил, что Андрея взяли и он признался в убийстве.

Я верил, что убийца должен быть наказан, когда Федя в подробностях рассказал, что Аня была изнасилована и убита пьяным соседом.

А одним августовским вечером раздался звонок. Голос Феди был мрачен.

— В деле появились новые подробности, Матвей. Заречин говорит, что был не один. С приятелем.

— Что за приятель?

— В баре познакомились. Приезжий. Квасили вместе. Имя не помнит. Насиловали вместе. Душили вместе. А тело прятал Заречин сам. Приятель под утро смылся.

Федя замолчал, словно ждал от меня каких-то комментариев. Но я тоже молчал.

— Я чего позвонил-то… — наконец заговорил друг, — ты на суд не приезжай.

— Да я и не… — Я хотел сказать «не собирался», но Федя прервал меня:

— Ну и хорошо, давай.

Он отключился, а я изумленно уставился на мобильник. У меня создавалось впечатление, что Федя доволен делом, которое я ему подкинул. В наши предыдущие телефонные разговоры он с энтузиазмом рассказывал обо всем, что там у него происходит. А тут как отрезало.

Я сидел за компьютером, обрабатывал фотки клиента, и у меня никак не шли из головы слова Феди «Ты на суд не приезжай». Они вызывали у меня неясную мне самому тревогу.

В какой-то момент я забыл о работе, начал рыться в Сети, читать материалы по делу Заречина. Однако ничего нового я не узнал. На своей страничке в соцсети Андрей разместил трогательное послание, в котором просил прощения у своей семьи и у Ани. Ну и цирк! Ей-то, десять лет в могиле, его извинения, надо думать, очень нужны.

Я полистал альбом с фотографиями Андрея и его семьи. На вид совершенно обычный человек, каких миллионы.

Не знаю, что на меня нашло, но я написал бывшей:

«У тебя кто-то есть?»

«Ты пьян? А говорил, больше не пьешь!» — прилетело в ответ.

«Я не пьян. Просто все еще люблю тебя».

Она долго не отвечала. Я думал, не ответит. Но она написала:

«У меня никого нет».

Я счастливо засмеялся, снова и снова перечитывая ее ответ. Наверное, вся эта история с Аней, кулоном и ее убийцей позволила мне понять: если ты встретил хорошего человека, которого успел узнать, за которого можешь поручиться, не отпускай его. Ведь шансы столкнуться с кем-то, у кого в сердце тьма, 50 на 50. Мне повезло, но я не оценил. А теперь лишь бы не было поздно.

«Выходи за меня!» — написал я.

* * *

На нашу первую годовщину мы с женой, обнявшись, уютно лежали в постели и смотрели на ноуте фотки со свадьбы.

А потом стали рассматривать ранние совместные фотографии, еще до нашего разрыва.

Жена не уставала повторять: «Какие мы здесь молодые!»

Я смеялся. Жена зашла в альбом с фотографиями моей бурной юности. Тогда мы еще были незнакомы.

Она едко комментировала мой стиль, хохотала над моей прической и уверяла, что даже не посмотрела бы в мою сторону.

Одна фотография заинтересовала ее.

— А что это за клуб?

— Питерский какой-то.

— Ты уже тут наклюкался, — неодобрительно проворчала она.

— С чего ты взяла?

— Да ты никогда не снимаешься трезвым.

Она уже навела палец на стрелочку, чтобы листать дальше, но помедлила, весело отметив:

— Тот чувак у бара так уставился на тебя.

— Какой?

Я посмотрел в угол экрана, куда указала жена, и у меня внутри все сжалось. В голове за секунду пронеслись сцены из того далекого позабытого дня: бар, новый приятель, квартира, статуэтка медведя в серванте, девушка в голубом…

Я приехал в Питер на выходные. В клубе познакомился с парнем. В те времена у меня много было подобных знакомств. Мы зависали в барах и клубах без перспективы на продолжительную дружбу. И с этим парнем я познакомился, как с десятками других — веселья ради. Он пригласил меня продолжить попойку у него на квартире. С нами, кажется, был еще кто-то, но по дороге откололся. Мы пришли на квартиру, выпивали, слушали музыку, вели задушевную беседу. Потом нам пришла идея докупить выпивку. И тогда-то на лестнице мы и встретили ее — девочку в голубом сарафане.

— Откуда ты такая красивая? — спросил я.

— Привет, Анют, — по-свойски обнял ее за плечи Андрей.

— Я к бабушке, — тихо сказала она.