Трепет. Его девочка (СИ)

- Ноги согни и шире разведи, - звучит глухой приказ. Я вспыхиваю, потому что в моем воображении тут же рождается порочная картинка, как я буду выглядеть для него, если сделаю, как он просит.

Я не сразу слушаюсь. Точнее, вообще не слушаюсь. Сердце заходится в бешеной скачке. Я умоляюще смотрю на Рустама, в надежде, что он не будет настаивать. Но мужчина сам разводит мои ноги и сгибает их так, что колени оказываются почти прижатыми к матрасу. Я цепляюсь за простыню, скребу ее пальцами и кусаю губы от смущения.

Рустам смотрит. Обжигает взглядом. Затем кладет руку на мою промежность и проводит пальцами по половым губам, погружает их чуть глубже, и снова поглаживает. Из моего рта вырывается жалобный писк, ноги вздрагивают от простреливающего насквозь удовольствия. Веки тяжелеют и сами собой закрываются.

- Открой, Яна.

Я качаю головой.

Уже знаю, что ему нравится, когда я смотрю на него, когда вижу, что происходит, но сейчас просто не в силах, все равно не получается удерживать глаза открытыми.

Он гладит меня, кружит пальцами вокруг клитора, надавливает на половые губы, размазывает по ним влагу. Я чувствую, как ее много. Она струйкой стекает между ягодицами на простыню подо мной. Тихо постанываю от напряжения внутри, которое с каждым мгновением все больше усиливается. Слышу звяканье пряжки ремня где-то на фоне шума от кровотока в ушах. Пальцы не прекращают меня гладить, надавливают чуть сильнее. Я рвано выдыхаю, когда между ног появляется давление.

- Расслабься, - Рустам почти ложится на меня и хрипит в губы. Целует, затем проводит по ним языком. Пальцы не прекращают ласкать меня внизу, давление члена смешивается с острой потребностью в разрядке, которую я с ним получала не один раз. Напряжение от ласк достигает предела, язык Рустама проникает в мой рот одновременно с тем, как оргазм накрывает меня, а острая боль простреливает тело. Я вскрикиваю, пальцами вцепляюсь в плечи Рустама, не в силах сдержать слез. Ощущаю боль, трепет и наполненность.

- Тихо-тихо, - он покрывает мои щеки поцелуями, стирает губами слезы, почти не двигается, лишь пальцы продолжают надавливать на клитор, постепенно возвращая наслаждение, которое стало уходить под давлением боли. Еще несколько движений пальцев, и я ощущаю, что боль начинает отступать. На ее место вновь приходит удовольствие. Я позволяю себе пошевелиться. Внизу тянет и распирает.

Он внутри. Во мне. Рустам. Мы занимаемся сексом. Он лишил меня девственности. Я сама этого хотела.

- Обхвати мою талию ногами, - шепчет мне на ухо. Я слушаюсь, потому что в вопросе секса он, очевидно, более осведомлен, чем я. Движения внутри меня возобновляются. Чувствую, как его член выходит, чтобы потом снова войти. Боль есть, но слабая. Наслаждения от ласканий пальцами больше, поэтому пока я стараюсь сосредоточиться на нем.

Рустам хрипло дышит, целует мою шею, кусает подбородок. Его движения медленные, осторожные, но только сначала. Он точно замечает, когда я начинаю дышать поверхностно, потому что пружина внизу живота опять начинает закручиваться. Рустам чуть ускоряется, между ног начинает жечь. Это жжение - смесь боли и удовольствия. Его так много, оно меня заполняет и разрывает на части. Пятками упираюсь в ягодицы Рустама. Его губы находят мои, язык скользит в рот, член в меня. Ощущения захлестывают, уносят в параллельную реальность, стирают границы. Я кричу, когда меня снова накрывает оргазм, поддаюсь бедрами вверх. На это движение Рустам отвечает рычанием. Боль, наслаждение, трепет - все сливается в одно. Мир вокруг гаснет, остаются только голые чувства. Они вспороты, вырваны наружу, пульсируют и покрываются вязким слоем экстаза. Член внутри пульсирует. Пальцы Рустама до боли сжимают мои ягодицы, нос утыкается в шею, горячее дыхание скользит вниз и разливается жадким пламенем в груди.

- Как хорошо, что ты остался, - произношу дрожащим голосом, сама не веря, что могу такое сказать.

Рустам хрипло смеется.

- Хорошо, что ты попросила, Яна.

***************

Он вынимает член. От этого движения внутри все болезненно и сладко сжимается. Реальность, наконец, возвращается, звуки и краски оружающего мира вновь становятся различимыми на струнах остывающих чувств.

Я смотрю на Рустама. Он возвышается надо мной, свет фонарей из окна позади нас отбрасывает полоски света на его лицо и грудь. Рубашка все еще на нем, даже не снял, брюки и боксеры приспущены, его член измазан спермой и моей кровью.

- Мы не предохранялись. Это моя вина, - произносит мужчина. - Выпьешь таблетку. О детях тебе пока рано думать.

Я сглатываю и качаю головой, не прекращая разглядывать Рустама. Я впервые так близко и бессовестно рассматриваю его член. Он красивый, длинный, с толстой головкой и до сих пор немного возбужденный, хотя Рустам только что кончил. Если бы во мне было чуть больше смелости, я бы потрогала его, чтобы знать, как он будет ощущаться в руке. Но реальность такая реальность. В ней я не нестолько смелая, какой, очевидно, могу быть в эмоционально-чувственном дурмане.