Трепет. Годы спустя

Валеру я попросил поехать за нами, чтобы тот присмотрел за дочкой, пока я буду у Яны в палате. Сначала думал как-то объяснить жене, что Ами приехала со мной, взять на себя принятие этого решения, чтобы та не подумала плохого о девочке, но потом понял, что не время, да и Амилия несколько раз настаивает, что в палату подниматься особо не хочет. Кажется, ей просто нужно немного времени со мной в машине и не хочется оставаться в квартире одной, без меня.

Я понимаю, что с Яной разговор о дочери и временном проживании со мной отложить не получится. Скоро выписка, и мне придется объяснить ей, почему Ами отправить к матери мы не можем. Вполне осознаю, что она, возможно, начнет злиться или считать, что я ее предал, не выполнив обещание, но на самом деле, сильно расчитываю, что жена не отреагирует резко негативно, ведь дочь в подобной ситуации я оставить никак не могу.

- Ты быстро ездишь, пап, - улыбается Амилия, бросив на меня смущенный взгляд. - Папа Майкл никогда такую скорость не набирает.

- Тебе страшно?

Она качает головой, сильнее запахнув толстовку на груди.

- Вовсе нет. Просто... всегда хотела тебе об этом сказать. Ну, о том, что вы разные. Сейчас я чувствую, что могу это сделать. Раньше мне казалось, если я так скажу, то ты ответишь что-то вроде "если с ним тебе лучше, зачем ты приезжаешь ко мне?" или "он отец лучше меня". В общем, всякие дурацкие мысли были.

Я мягко улыбаюсь и беру руку дочери в свою ладонь, одной удерживая руль.

- Больше таких мыслей быть не должно, поняла меня?

- Да, - кивает Ами, сжав мои пальцы в ответ. - Но мне все еще трудно. Ты более... отстраненный что ли. Часто бываешь занят. Из-за этого мне кажется, что тебе до меня нет дела или... что ты бы предпочел заниматься чем-то другим, лишь бы не со мной время проводить.

- Это не так, Амилия. Я всегда таким был. Трудоголиком и не особо сентиментальным, - усмехаюсь, потому что само слово "сентиментальный" звучит из моих уст паршиво. - Это не означает, что ты мне не дорога. Можешь больше не волноваться по этому поводу. Работа отнимает у меня много сил и времени, я и с Яной не так часто бываю, как хотелось бы, и тебя то же самое коснулось.

Теперь буду чаще бывать с ними, а в данной жизненной ситуации я и другого выхода не вижу. И Яне, и Амилии нужна будет поддержка. Они обе слишком эмоциональные и чувствительные, чтобы надолго оставлять их в одиночестве. Может, станет чуть легче, когда все наладится между ними, и я смогу спокойно оставлять Ами с Яной.

Когда доезжаем до больницы, Амилия уже спит, поджав колени к груди и подложив ладонь под щеку. Я паркую машину на открытой платной стоянке внутри медгородка, укрываю дочь курткой, которую она бросила на заднее сидение, и выхожу из машины под моросящий дождь.

Дочь спит как ангел. Даже будить жалко. И как мало ей на самом деле было нужно...

Стискиваю зубы, стоит только представить, через сколько Амилии придется пройти в ближайшее время. Я только надеюсь, что не через то же самое, что Яне когда-то...

Валерий подъезжает на стоянку через пару минут и выходит из авто, припарковав его рядом с моим.

- Амилия уснула. Побудь здесь. Если проснется, то прогуляеетесь до больницы. Здесь кафетерий круглосуточный. Если что, я буду на связи.

Валера кивает, забрав у меня ключи от машины, после чего я направляюсь в здание, и уже через пять минут вхожу в палату к жене, перед этим выяснив у персонала, что она за сегодня поела всего раз и то плохо. Я, разумеется, попросил медсестру подсуетиться насчет ужина. Не бесплатно, конечно. За деньги сюда хоть из мишленовского ресторана еду привезти готовы.

Яна вскаикивает, как только я открываю дверь. По уставшему лицу понимаю, что она, скорее всего, и не спала сегодня вообще. По дороге до квартиры и потом до больницы жена несколько раз звонила и писала мне, боясь, что я так и не приеду.

- Ты очень поздно сегодня... Уже начала сомневаться, что ты появишься!

- Ну я же обещал, малыш.

Она подбегает ко мне и крепко обнимает.

- Ты почему опять не ела? Буду ругаться, Ян.

*******Остаток той ночи проходит спокойнее, чем я ожидал. Мы с Яной не ругаемся и, на удивление, она не истерит и не нервничает сильно, что бальзамом ложится мне на сердце. Жена хорошо ужинает, хоть и запоздало, расспрашивает меня о том, что за дела заставили меня задержаться и точно ли моя задержка не связана с Амилией. Конечно, я не говорю ей про дочь, спящую в машине, и про Северова, но она замечает разбитые костяшки и насчет Северова понимает сама. Впервые за много лет слышу от Яны абсолютно не свойственную ей кровожадную фразу: "Если бы я могла, я бы сделала это с ним лично".