Трепет намерения

На пороге комнаты, специально предназначенной для пассажиров, желающих избавиться от рвотных позывов, мисс Деви обернулась и посмотрела на Хильера с печальной улыбкой. Хильер ответил легким поклоном, но приподняться уже не пытался.

— Возобновим борьбу,—хмуро сказал Теодореску.

— Я возражаю против слова «борьба». Это звучит оскорбительно в отношении таких кулинарных шедевров. Лично я ем с наслаждением.

— В таком случае продолжайте наслаждаться и прекратим разговоры.

Хильер предвкушал победу (вкушая при этом довольно безрадостно). Вдруг со стороны столика Уолтерсов послышался грохот, глухой удар, стоны и выкрики. Голова главы семейства покоилась на столе среди фруктовых очистков. Рядом валялись опрокинутые кофейные чашки и молочник. Похоже на сердечный приступ. Стюарды, которые, по мере того как обеденный зал пустел, подбирались поближе к месту состязания, теперь бросились с оставшимися в зале пассажирами к столику Уолтерсов. Происходившее напоминало ожог, внезапно обезобразивший нежную кожу праздника. Хильер и Теодореску виновато посмотрели на свои уже почти пустые тарелки. Один из стюардов кинулся за корабельным врачом.

— Может быть, согласимся на ничью?—предложил Хильер.—Думаю, мы оба были великолепны.

— А, не выдержали!—воскликнул Теодореску.—Сдаетесь?

— Почему же не выдержал? Просто я считаю, что было бы разумнее внять только что сделанному нам страшному предостережению.

Врач в парадном кителе, принятом на торговых судах, громко требовал, чтобы его пропустили к столику.

— Предлагаю продолжать,—сказал Теодореску и подозвал старшего стюарда.—Привезите столик с холодными десертами.

— Сэр, джентльмену очень плохо. Не могли бы вы немного подождать?

— Глупости. Тут вам не госпиталь.

Между тем основания для такого сравнения, несомненно, имелись. В зале появились два санитара с носилками. В то время как жутко хрипящего мистера Уолтерса укладывали на носилки, стюард-гоанец вкатил столик с холодными десертами. Миссис Уолтерс рыдала. Дети куда-то исчезли. Санитары, окруженные толпой, вынесли мистера Уолтерса из зала. Вскоре в нем не осталось никого, кроме Хильера и Теодореску.

— Шербет «Арлекин»?—предложил Теодореску.

— Шербет «Арлекин»,—согласился Хильер. Они наполнили тарелки друг другу.

— И, если не возражаете против белого вина, «Бланкет де Лиму»,—сказал Теодореску.

— С удовольствием.

С кислыми физиономиями они приступили к сладкому. Персиковый мусс с малиновым сиропом. Кольцо со сливками «Шантийи» с фруктовой подливкой. Груши «Элен» в холодном шоколадном соусе. Холодный пудинг «Гран Марнье». Клубничное желе. Засахаренные каштаны.

— Послушайте,—задыхаясь, проговорил Хильер,—мне это перестает нравиться.

— Правда, мистер Джаггер? А что же в таком случае вам нравится?

— У меня во рту пожар.

— Потушите его пирогом с нектаринами,

— Боюсь, меня сейчас вырвет.

— Нет уж, так мы не договаривались. Это против правил.

— Кто это, интересно, установил такие правила?

— Я.

Теодореску наполнил бокал Хильера холодным пенистым «Бланкет де Лиму». Отпив, Хильер почувствовал себя лучше. Он заставил себя съесть шоколадно-ромовый десерт со взбитыми сливками и ликером «Калуа». Затем заглотил апельсиновый мармелад по-баварски, пропитанный ликером «Куантро».

— Как насчет яблочного пирога по-нормандски с бокалом кальвадоса?—спросил Теодореску.

Но перед глазами Хильера встала апокалипсическая картина собственных внутренностей: осклизлое мясное хлёбово, лениво текущие по трубам сливки, ароматные ликеры, готовые в любой момент самовоспламениться, винное внутреннее море, прокисшее и пенящееся. Этого хватило бы на день жителям целого индийского городка. Вот он, Запад, от которого бежал Роупер.

— Сдаюсь,—с трудом проговорил Хильер.—Вы победили.

— С вас тысяча фунтов. Я хотел бы их получить до того, как мы прибудем в Ярылык. Нет, возможно, я покину корабль еще раньше. Так что потрудитесь заплатить не позже завтрашнего полудня.

— Но Ярылык — это ближайший порт. Вы не сможете покинуть корабль раньше.

— Разве вам не известно о существовании вертолетов? Всё зависит от того, получу ли я одну важную телеграмму.

— Я могу хоть сейчас выписать вам чек.

— Не сомневаюсь, что вы можете выписать чек. Но я хочу получить наличными.

— У меня нет наличных. По крайней мере, в таком количестве.

— В корабельной кассе достаточно денег. Уверен, что у вас имеются дорожные чеки или аккредитивы. Так что извольте заплатить наличными.

Он зажег сигару с такой невозмутимостью, словно съел на обед пару яиц всмятку, и ни крошки больше. Затем уверенной походкой направился к выходу. Хильер бросился на палубу, на бегу стукнувшись о Теодореску. Нет лучшего рвотного, чем океан!

4.

— Как самочувствие вашего мужа?—спросил Хильер.