Трепет

…Мать. Как часто Процелла сгорала со стыда из-за ее дурной славы прежде и как корила себя после, потому что дурь оказалась дутой, грязная слава рассеялась от собственного беспричинства, а новая слава – заслуженная и добрая – не шлейфом витала за пусть уже не юной, но молодой женой почтенного Милитума Валора, а уважительным шепотом и удивленным почтением. И вот, не успев наиграться с маленькими братом и сестрой, Процелла оказалась рядом со своим старшим братом Игнисом и теперь не слишком ясно представляет себе не только завтрашний, но и сегодняшний день. Или это судьба такая у всех Тотумов? Взять ту же Лаву Арундо? Ведь и она Тотум по сути, по характеру, по внешности, тут уж никуда не денешься. Что случилось в доме Кастора Арундо? Отчего глашатаи всюду объявляют о поиске девы Лавы Арундо? Ведь не могла же она и в самом деле перебить всех слуг в доме, убить мать и отца, а затем скрыться? Нет, если говорить о силе и характере, то Лава могла бы перебить кого угодно, но убить родителей? Никогда.

И все-таки жаль, что так все повернулось. Жаль прежнего королевства. Жаль всех, кого не стало в последние годы. Исключая разве только дядю Малума, мужа Телы, и их сыночка Палуса. Но, как говорил Дивинус, не радуйся, что мерзавцы ушли с твоей дороги, потому как новые мерзавцы ждать себя не заставят, а когда еще ты сумеешь их раскусить? Жаль Окулуса и Сора Сойга. Мало чему они успели обучить Процеллу. Хотя новые дакитские друзья и уверяли Процеллу, что самые основы воинского искусства она успела впитать. Отчего же тогда всякий раз ей казалось в их шутливых поединках, что она неумеха с мечом? И ведь так все шесть лет! Или же они состязались с ней каждый год все с большей силой и старанием? Хотелось бы верить. А то висит этот меч на боку, как ненужная игрушка. Вот и теперь она вспомнила о нем уже тогда, когда и мерзавец Зелус, и его приятель Церритус, и вся их стража под дудение военной трубы убрались из трактира. Только странная девица Аша и ее сестра Бибера, о которой ходили слухи, что с нею что-то не так, замешкались в дверях, словно ждали еще каких-то слов. Но и им недолго пришлось стоять, сухой незнакомец, назвавший себя Бенефециумом, вошедший в обеденный зал явно не с улицы, да и одежда его была не для прогулки под снегом, негромко добавил в сторону неожиданных защитниц Игниса и Процеллы:

– Остаться не разрешу. Ждите на улице. И разберись-ка, Аша, с трубачом, что за оказия?

Дверь хлопнула. Процелла подумала, что эта самая Аша похожа на недавнего помощника Морбуса, как родная сестра, пусть даже племянница короля Тигнума была миниатюрной, словно ханейская статуэтка, но и сам Бенефециум имел те же черты лица. Муж с женой становятся схожи лицами с годами, может быть, то же самое касается и наставников? Но кто ей сказал, что Бенефециум наставник вельможных отпрысков рода Ренисус?

– Садитесь, – повел рукой на лавки напротив него Бенефециум. – Надеюсь, у тебя, Игнис, нет секретов от твоей спутницы?

– От моей сестры, – кивнул Игнис.

– Так, – прищурился Бенефециум, окатив вдруг Процеллу непонятным холодом. – Тогда я вижу Процеллу Тотум. Для Камаены и Лавы твоя сестра слишком юна.

– Да, – согласился Игнис, – у меня остались только три сестры.

– Тяжкие времена, – собрал морщины на лбу Бенефециум. – Бывали и тяжелей, но глубина пропасти измеряется не теми, кто в нее упал, а теми, кто зацепился на краю. Пока что. Значит, принц, тебя послал ко мне Алиус Алитер? И ты был спутником Сина, Пусиллуса и Аквуилуса… Бедный Аквуилус… Как он погиб?

– Мурс сразил его, – ответил Игнис. – Мурс, овладевший человеческим телом. Мурс Диафанус. Шесть лет назад.

– Но ты устоял против него? – улыбнулся Бенефециум. – И сам отнял у этого мурса, который вовсе не слабейший из нечисти, уже два тела?

– Откуда это известно тебе? – оторопел Игнис и прижал ладонь к груди, на которой под одеждой был скрыт осколок, полученный от Алиуса Алитера. – Не было свидетелей второй стычки. Только я и…

– А сам Диафанус? – удивился Бенефециум. – А еще один мурс, который присутствовал при схватке? Его имя, или, если быть точным, ее имя – Лимлал. Ну, вряд ли ты его слышал. Ее ты свидетелем не числишь? Нет, конечно, она не явилась ко мне в башню, как не явился и Диафанус, и не доложилась об очередной, неудачной попытке Диафануса схватиться с наследником королевского дома Тотумов, но она оказалась развоплощена. То есть сведена до очень тонкого состояния. Такого, что услышать ее может только кто-то вроде меня. Да и то с большими усилиями.

– Вискера, – понял Игнис.

– Да, – кивнул Бенефециум. – Это было ее последнее имя в человеческом обличье. Но ты можешь ее не оплакивать. Она вернется. Может быть, через тысячи лет, но вернется.

– Если будет куда возвращаться, – заметил Игнис.

– Ты об этом хочешь со мной поговорить? – холодно улыбнулся Бенефециум.

– Ты ведь угодник? – спросил Игнис.

– Ты хочешь узнать, почему я не угодлив? – рассмеялся Бенефециум. – А ты подумал о том, был ли угодлив Энки? И что такое угодник? Тот ли, кто угождает каждому встречному, или тот, кто угождает сущему?