Трепетный трепач

— Помнишь, ты мне в детстве говорила: а ты «через не могу»? Вот и ты тоже…

— Хорошо, через не могу!

Незаметно для себя я умяла этот гигантский шницель.

— Кать, а тебе слабо попросить, чтобы кофе и штрудель принесли через минут двадцать, не раньше?

— Без проблем.

Она вскочила, подошла к официантке и что-то ей сказала. Это была немолодая женщина. Она смотрела на Катьку с нежностью и умилением. А я так гордилась дочерью!

— Порядок, маманя!

И вдруг она вытащила из своей сумки… айпэд.

— Кать, откуда?

— Дед подарил.

— Повезло! А что ты там ищешь?

— Кое-что.

— Кать!

— Я проверяю, была ли эта модель в Барнауле.

У меня замерло сердце в слабой надежде…

— Была, черт ее дери! Но о встрече со знаменитым оператором нет ни слова.

— Ох, Кать… Брось, не надо, я не хочу! Это уже все, пройденный этап.

— Как у классика: «Не говори с тоской “их нет”, но с благодарностию “были”», да?

Я не уставала поражаться своей дочери.

— Знаешь, Кать, по большому счету мне никто кроме вас не нужен.

— Мама, не надо врать своим ребятам, у тебя такие несчастные глаза…

— Я просто не спала две ночи.

— А знаешь, мам, мне кажется, он вернется. И имей в виду, я не буду против.

— Вот даже как? Но я буду против!

— А если все объяснится как-то иначе?

— Но как, Катюха, как? Что ж эта женщина, его мать, просто все придумала?

— Ну, допустим, кое-что…

— Да нет. Она же сказала, что эта Стэлла звонила ей из Барнаула. И сейчас выясняется, что она действительно была в Барнауле. И Игнат тоже обретался в тех краях. И на что она рассчитывала, обманывая меня?

— Мама, а ты хоть что-нибудь проверила?

— Нет, мне почти сразу позвонила бабушка, ну мне уж стало не до любви…

— И он больше тебе ни разу не позвонил?

— А он мне не дозвонится. Я сменила телефон.

— Понятно. Короче, мы эту тему больше не затрагиваем. Но если он все же возникнет на твоем горизонте, я не буду против. Та к и знай! О, а вот и кофе! А знаешь, я не хотела тебе говорить, хотела сделать сюрприз, но я теперь тоже умею печь штрудель!

— Иди ты!

— Меня бабушка учит готовить и я уже многое умею.

— И тебе это нравится?

— Да, очень!

— С ума сойти, Катька!

— Мама, не смей разводить сырость! И без тебя дождь на улице!

Игнат примчался в Москву в страшном волнении. Лерин телефон был постоянно выключен. Домашний тоже не отвечал. Что такое могло случиться? Шутки связи? Вряд ли. Может, что-то с детьми? Прямо из аэропорта он поехал к себе, забросил вещи и аппаратуру и помчался к ней. Но сколько он ни звонил в дверь, все было напрасно. Почему она не послала мне хотя бы эсэмэску, рано или поздно она бы до меня дошла. Он подумал — подняться к матери? Нет. Наслушаюсь чепухи, а мне нужно искать мою Лерку. А вдруг она в больнице? Черт, я не знаю телефона Сони, зато знаю ее адрес, вспомнил он.

Соня собиралась в магазин. Надо купить бумагу для принтера. И вдруг в дверь позвонили, резко, настойчиво.

— Кто там? — осторожно спросила она. На днях в их доме ограбили квартиру.

— Соня, это Игнат, открой, пожалуйста.

— Игнат? — крайне удивилась она. — Чего тебе надо?

— Ты знаешь, где Лерка?

— Допустим, знаю.

— Что значит, допустим? Знаешь или не знаешь?

— Знаю.

— И где?

— А тебе зачем?

— Сонь, я ничего не понимаю! Я звоню ей уже который день, глухо! Примчался, звоню в дверь, никого. Она вообще… жива?

— Игнат, знаешь что, ты зайди. — Соня смекнула, что тут все не так уж просто, как казалось… — Зайди, сними куртку, хочешь кофе?

— Соня, скажи только, с ней что-то случилось, она в больнице?

— Слава богу, нет. Гришке вырезали аппендикс, вот она и помчалась.

— Но почему же она мне не сообщила?

— Игнат, извини, конечно, но ты ведь был в Барнауле.

— И что?

— Ты там встречался со Стэллой Сосновской?

— Что? — вытаращил глаза Игнат. — Да я ее уже лет десять не видел, да и что ей делать в Барнауле? А, хотя она, кажется, оттуда родом. Но при чем здесь она, бред какой-то…

— Ладно, вижу, что не врешь. Тут такая история… Короче, ты пропал на несколько дней, Лерка сходила с ума…

— Да, мы снимали в совершенно глухой зоне, но я предупреждал, что такое возможно.

— Ты можешь молча выслушать меня?

— Все. Молчу.

— Короче, к Лерке пришла твоя мама…

— Так!

— И она рассказала ей, что ты с ней помирился, а заодно и со Стэллой, старая любовь, дескать, не ржавеет, ты одумался и вернулся в лоно семьи.

— И Лерка в этот бред поверила? Идиотка! Как она могла?

— Игнат, ты не горячись… Накануне этого визита твоя мама, столкнувшись с Леркой, вдруг с таким торжеством на нее посмотрела, что Лерке стало дурно. И на другой день этот визит…

— Ну и где эта дуреха сейчас?

— В Вене.

— Вена большой город. Где именно?

— В каком-то отеле.

— Черт побери, Соня, в каком?

— Понятия не имею!

— А телефон?

— Она выбросила старую симку.

— Дай мне этот номер! Сию же минуту!

— Нет. Она меня убьет!

— А так я тебя убью!

— Хочешь, я узнаю, в каком она отеле?

— Ты права! Я сегодня же лечу в Вену, пусть увидит меня, по крайней мере ничего объяснять не придется и с детьми наконец познакомлюсь.

— Слушай, Игнат, значит никакой Стэллы не было?

— Говорю же, лет десять в глаза не видел.

— Но как же твоя мама, она, что, все это придумала?