Трэш. #Путь к осознанности

Она вошла, озираясь в стороны, принюхиваясь к запаху старого дома, старых тканей, прелой древесины. Олег следил за ее реакцией и понимал, что, если ей будет не комфортно, они просто поедут ночевать в гостиницу. Софи осторожно ступала по половицам, открывала дверцы шкафов: «О! Смотри, кажется, мышки съели всю кашку!», нашла вазу для цветов, которые все это время лежали в багажнике и слегка притомились в дороге.

— Ну что? Что скажешь? — спросил Олег у Софи, немного тревожась о ее ответе.

— Знаешь. Даже если бы ты сказал, что мы переезжаем с тобой сюда жить, — я бы согласилась. И это было бы самое лучшее место во всей Вселенной, потому что здесь есть ты.

Олег затопил печку. Отсыревшая за год, она нехотя раскочегарилась, дымила и пыхтела, но в конце концов, поддавшись уговорам Олега, разошлась, наполняя комнату запахом горячего дерева.

Они поужинали продуктами, которые приобрели у Николая, попили чая с мелиссой, не прекращая обниматься и разговаривать. Весь мир сейчас помещался в этом маленьком деревянном домике на краю деревни.

Олег достал из машины большой спальный мешок и положил его сверху матраца во второй комнате дома.

— Здесь нам будет уютно и тепло.

Они забрались туда голышом. Софи прижалась к Олегу всем своим телом, каждой клеточкой они перешептывались в темноте. Горящая на столе восковая свеча отбрасывала дрожащие тени от предметов, за окном пели птицы и стрекотали кузнечики.

— Ой! Что это за шорох? — встревожилась Софи, услышав, что за обоями кто-то шевелится.

— Не волнуйся, Софи, это мышки. Они будут всю ночь так шуршать, так что привыкай.

— А они не выползут ночью и не придут к нам?

— Зачем мы им? У них есть своя мышиная жизнь, и им вряд ли нужны проблемы с двумя великанами, пришедшими погостить на их территорию. Да и вообще, я ведь с тобой. Не бойся.

— Хорошо. Не буду. Помнишь, я обещала тебе спеть? Хочешь, спою колыбельную?

— Конечно, хочу. Очень. — Олег закрыл глаза.

Софи пела ему несколько колыбельных песен, одну за другой… в какой-то момент Олег потерял связь с реальностью. Он оказался в каком-то волшебном мире, где крутились, как тысячи каруселей, цветы, и вот в одном из цветков он увидел девочку, крохотную, как Дюймовочка. Он понял, что это его дочка. Она вдруг стала размером с нормального ребенка и что-то начала говорить ему на каком-то непонятном языке. Он пытался разобрать хоть слово, но слышал скорее музыку, чем речь. Затем он увидел какую-то древнюю старушку, которая смотрела на них издалека и улыбалась так, словно знала что-то, чего они оба не знают и не могут знать. И все растворилось в ярко-белом свете…

Свет бил в глаза, когда Олег открыл их рано утром, проснувшись. Свет из окна. Ярко светило утреннее солнце. Пенье птиц стало еще более громким.

На его груди спала Софи. Они проспали всю ночь в одной позе. Как это возможно? У него было ощущение, что прошло всего полчаса, а пролетела уже вся ночь.

Спустя некоторое время проснулась и Софи.

— Доброе утро, милая!

— Доброе утро, Олеженька. Ты не дослушал мои песни. Ты так сладко засопел, а я легла тебе на грудь и уснула под твое сопение и шуршание мышек. Мне кажется, они немного волновались из-за нашего присутствия.

Новый день начался с яичницы из домашних яиц, нежного творога с медом и вкуснейшего молока. Софи все приготовила и разложила на тарелки максимально красиво. «Как просто. И как ценно. Почему Катя не делала так?» Олег много лет мучил себя вопросом: «Что со мной не так, если Катя ничего не хочет делать для меня?», но так и не смог понять.

Софи была словно приз, словно благодарность от Вселенной за все годы его ожиданий и чаяний. Он любовался ею и иногда даже не верил, что это реальная женщина. Словно из сна. Словно он составил список из ста пунктов «Идеальная женщина», и вот она, эта женщина, воплотилась наяву.

Позавтракав, они поехали в компанию, занимающуюся бурением скважин. Узнав условия и цены, поехали купаться на озеро и загорать. Так беззаботно и здорово, словно обычный день из какой-то параллельной жизни.

В двадцати километрах от Велье находились Пушкинские горы. Те самые, в которых любил бывать Александр Сергеевич. Старинный русский поселок изобиловал церквями, горделивыми постройками усадеб и пышной зеленью садов. Тысячи туристов приезжали туда, чтобы почтить память великого русского поэта и полюбоваться местными красотами. Хорошие дороги, кафешки и гостиницы обслуживали этот интерес и украшали город.