Трещина

Вскоре глаза привыкли к темноте, и Мухин смог рассмотреть свою тюрьму. Сарай был крохотным, шагов пять в ширину и восемь в длину, сделан из старых полусгнивших брёвен, веток, хвороста и тростника. Крышей служил еловый и сосновый лапник, наваленный кучей на идущие от стены к стене тоненькие стволы молодых берёз. Терпкий запах хвои смешивался с дымом от костров и будил в душе Мухина смутные воспоминания о далёком детстве. Сквозь огромные щели в стенах сарая Мухин сумел разглядеть то, что было снаружи. В неверном свете костров видны были несколько хижин, построенных по тому же принципу, что и сарай, и расположенных по окружности, в центре которой горел костёр. У костра сидели шесть или семь длинноволосых стариков, одетых в звериные шкуры, и ели слегка обжаренное мясо. Жир вместе с кровью стекал по их бородам и рукам. Мухин, глядя на это зрелище, вдруг ощутил острый голод. Он вспомнил про объедки, которые принесли тюремщики, и ему стало грустно и тоскливо на душе. «Куда я попал? — думал Мухин, глядя на грязные лица стариков, с аппетитом жующих полусырое мясо. — Питекантропы какие-то. Может быть, я ещё сплю?.. Эх, сейчас бы чего-нибудь выпить!»

Мысль о побеге пришла внезапно. Неизвестные существа не внушали доверия, более того, какое-то подсознательное чувство подсказывало, что их надо опасаться, что это враги. Убежать Мухину казалось проще простого. Не долго думая, он просунул голову в проём, отодвинув предварительно деревянный щит, но тут же получил сильный удар в лоб и отлетел к дальней стенке сарая. «Охрану выставили, гады! — подумал Мухин, потирая ушибленное место. — Фашисты!»

Оставалось только сидеть и ждать своей участи. Когда небо на востоке уже начало сереть, в стойбище поднялась невообразимая суматоха. Откуда-то с юга послышались далёкие удары барабанов. Сквозь щели в стенах сарая Мухин заметил, что костёр запылал ярче, чем прежде, а всё полуголое население этой необычной деревушки полукругом выстроилось у костра, устремив свои взоры на юг.

Удары барабанов становились всё громче, и вот наконец в свете разгоравшейся зари Мухин увидел целую процессию дикарей, с громкими воплями и воем спускавшихся с холма. «Этого ещё не хватало! — подумал Мухин. — Дурдом какой-то!»

Дикари вошли в деревушку под оглушительный грохот барабанов. Возглавлял шествие невысокий кривоногий человек лет сорока пяти и совершенно безобразной наружности. Потрясая дубинкой, он орал благим матом, повергая окружающих в восторг и трепет. Всё его тело было покрыто рыжей шерстью, под которой буграми проступала мощная мускулатура, делавшая его ещё более неприглядным. Голову дикаря венчала копна рыжих волос.

«Атаман ихний, — подумал Мухин. — Хорош, нечего сказать! Пиночет!»

Следом шёл оркестр, состоящий из двух барабанщиков. За ними, оглашая воздух восторженными криками и отравляя его вонью давно немытых тел, шествовали двухметровые верзилы в звериных шкурах; все были вооружены либо дубинками, либо длинными копьями. «Парад у них тут, что ли?»

Появилась новая группа людей. Двадцать пять — тридцать смуглолицых мужчин и женщин, почти голых, роста ниже среднего, молча шли, печально опустив головы; руки у всех были связаны, удары плетей и ивовых прутьев нескончаемым потоком сыпались на их обнажённые спины. «Ага, пленные, а может, и рабы, — догадался Мухин. — Значит, наш рыжий Пиночет с войны вернулся. Видать, с победой… Тьфу!» Шествие замыкала орущая и вопящая ватага двухметровых дикарей-победителей. У костра армия остановилась. Трофеи, добытые в ходе военных действий, свалили у ног рыжего Пиночета. В основном здесь были шкуры животных, награбленные храбрыми вояками в соседнем племени. Рыжий взобрался на эту гору и произнёс речь, краткую, но впечатляющую. Патриотический порыв, вспыхнувший под действием успешного окончания войны, теперь достиг апогея. Толпа ревела. Ревела до хрипоты, до кашля, до судорог.

Мухин поёжился. «Жуть какая, — подумал он со страхом. — Наверное, сожрут. И тех коротышек, и меня заодно».

К рыжему подошёл древний костлявый старец и протянул ему какое-то тряпьё. Что-то знакомое показалось Мухину в этой грязной, изодранной одежде, но разглядеть её как следует он так и не смог: голые спины воинов закрыли старца от любопытных взоров нашего героя. Потом тряпьё полетело в общую кучу с трофеями. «Что это? — в недоумении думал Мухин. — Где я это уже видел?» В это время дверь со скрипом отворилась, и в сарай ввалился дикарь, охранявший вход. Мухин в страхе попятился. Догадавшись, что пленник подглядывал за происходящим у костра сквозь щели в стене сарая, дикарь злобно зашипел и силой толкнул Мухина в грудь тупым концом копья. Мухин со стоном упал, ударился головой о бревно и потерял сознание.

…Очнулся он, когда день уже был в полном разгаре. Голова раскалывалась от боли, на затылке прощупывалась большая ссадина. Мухин встал и, шатаясь, подошёл к своему наблюдательному пункту.